– Я хотел сказать, Лулу думает, что они пытались ее убить. Говорит, что ее накачали успокоительными и оставили в доме Лупов одну с открытыми дверьми.

– Зачем?

– Чтобы ее съели медведи. Или свиньи. Но она проблевалась от таблеток и слегка пришла в себя.

– Не то, идиот, я спрашиваю, ради бога, зачем?

– Чтобы забрать землю, например…

– Землю? Ох, ради Христа и святых уго… Слушай, Лулу заперли одну в доме Лупов, чтобы она просохла от наркоты и немного пришла в себя! Это известно всему городу. У нее же не рожа, а сплошной синяк. Ты понимаешь, что я говорю? Художник такой Синь-як, Поль. – Айк ничего не ответил, и она продолжала: – Я хочу сказать, какой смысл? На Лулу у Ника вся надежда, если он хочет получить кусок земли папы Лупа. Старый Омар ненавидит Ника еще больше, чем ты. Если Лулу убьют, это будет пошел в зад, зятек.

Айк ответил не сразу, хмуро глядя на пузыри у себя в стакане. Она с трудом расслышала его шепот:

– Старого Омара уже убили, Алиса. Мы с Гриром сегодня днем вытащили его неводом.

– Он утонул?

– Ага, утонул.

– Тогда из чего, черт побери, ты заключил, что его убили? Омар никогда не был крепким моряком, а этот старый буксир, на котором он возил свою задницу, вообще рулетка.

– Он был завернут в пластиковую пленку, Алиса. А к члену прицепили кегельный шар. Какая уж тут крепость.

– Есть же еще наследники-братья.

Он покачал головой:

– Боюсь, уже нет. Они улетели давным-давно с какой-то загадочной миссией для корпорации «Чернобурая лиса», и с тех пор никто о них ничего не слышал. Думаю, эти наследники уже разбились и закопаны.

– Честное слово, Саллас… ты сходишь с ума вместе с Лулу. – Ее шепот становился нежнее и мягче, хотя безумный блеск в глазах оставался острым, как обсидиан. Ради всех святых, как можно не слышать? Как можно не видеть? Неужели он не замечает, с каким отчаянием ее рука поставила пустой стакан рядом с разделочной доской?

– Я не знаю, Алиса. Честное слово. Я знаю, что в тюрьме Ник был очень злым и мстительным. И в немалой степени опасным. Он часто говорил, что его мордовали и гнобили еще до рождения и что он не успокоится, пока не расквитается.

– Мы все можем стать очень злыми и мстительными, – возразила она, – есть от чего. Посмотри на этот мешок дерьма, который оставили нам предки. Как тут не стать… и посмотри на себя самого, на все, что ты устраивал! Что это было, если не мстительность?