Она смотрела в эту темноту, пока слезы окончательно не высохли, а потом медленно опустила голову… и посмотрела ЕМУ прямо в глаза. Толпа расступилась, и это не было сном или галлюцинацией, напротив нее стоял Он, тот самый Ян, и легкий весенний ветер шевелил его черные шелковые волосы. Его удивительные голубые глаза встретились с ее черными и горящими, и он узнал ее.
Боже, как он прекрасен, успела подумать она, а потом роза в ее груди распустилась, и Фатима узнала, что в сердцевине ее – раскаленный белый свет.
Вадим с самого начала знал, что скучать ему не придется, но этот вечер превзошел все его ожидания, даже самые смелые. Чертов бал вдруг превратился в какую-то адскую комедию, сначала погас свет, а потом началось такое, что обычно показывают в дорогих голливудских боевиках. Он попал в заложники, как и большинство, но страха не было. Ни секунды этого дерьмового вечера он не боялся… за себя. Даже когда эти клоуны начали убивать заложников, Вадима по-прежнему занимали всего два вопроса: как эти придурки, явные дилетанты на вид, смогли захватить посольство, да еще во время бала; и, самый главный и самый тревожащий его вопрос: где Стелла?
Она как раз отлучилась, должна была выследить Роби, и тут начался карнавал, правда в масках была только половина гостей, причем неприглашенная половина. И пока его заталкивали обратно в зал, где только что все было тихо, и для них пела какая-то горластая баба, мысли Вадима были об одном – где она, что с ней? Он и не заметил почти, как его усадили в центральном ряду рядом с другими мужчинами, которых он не знал, чисто автоматически он оценивал обстановку, на подсознательном уровне уже вовсю кипела работа, и плоды этой работы ему еще предстояло оценить. Но сейчас его сознание не могло думать ни о чем, кроме Стеллы. И он правда не знал, было бы ему спокойнее, если бы она сейчас сидела с ним в этом зале. Он не хотел думать о плохом, просто запретил себе, заблокировал эти мысли, а вот думать о хорошем оказалось сложно.
Но все же у него была надежда, да-да, уж он-то знал Стеллу как никто, именно он проводил с ней почти каждый день, именно он изучал ее внимательно и глубоко, досконально, как может изучать только влюбленный. И то, что он знал о ней, давало ему эту надежду, надежду на то, что сейчас она жива и прячется где-то, тихая и незаметная, и такая смертельно опасная… как змея. О, я вам не завидую, парни, подумал он, стараясь подавить улыбку, если только она жива и успела спрятаться – всё, в руки она вам не дастся, и живыми вы от нее точно не уйдете.