Он расправлялся, оживал, как цветок, который перестали наконец топтать ногами. Или, скорее, как баобаб, подумал Игорь и усмехнулся в тишине своего пространства. Теперь он знал, что у него есть не только минусы, но и плюсы, научился видеть их глазами других людей, поэтому стал считать минусы естественной частью себя. Он был толстым и совсем не походил на Брэда Пита, и ему было не обидно, потому что, кроме того, он был обаятельным добряком и мастером своего дела. Ну, и накопившийся за три года солидный счет на карточке тоже добавлял уверенности. Он не так давно покинул большой мир, чтобы не помнить, что для подавляющего большинства девушек красота мужчины – в его кошельке. И с этим теперь порядок, думал он иногда, разглядывая в зеркале свое круглое румяное лицо. Это были уже смелые мысли, и дальше их он не заходил даже в своих фантазиях. В глубине души он боялся, что если подпустит кого-то близко, однажды обязательно услышит, что он тупой, мерзкий и никчемный толстяк, что такого нельзя любить, так просто не бывает, любят других, а его только терпят.

Игорь резко тряхнул головой, чтобы прогнать эти ядовитые мысли, сейчас у него всё было хорошо, и он не хотел это терять. Сделав глубокий вдох, он отметил про себя, что воздух, хоть и чистый, всё равно пахнет помещением, кондиционерами и никогда не проветриваемыми комнатами. Прямо над кроватью под потолком блестела решетка вентиляции, мощная система гоняла воздух по всему дому, очищая и ионизируя его, Ада запрещала открывать окна – далеко не первая и не самая странная из ее причуд, совершенно не понятных окружающим – но для Игоря этот воздух всё равно был мертвым. Как можно жить на острове посреди моря и не дышать этим чудесным воздухом, недоумевал он, хотя саму идею жить вот так, в собственном мире, он очень даже понимал. Что ж, подумал он, подходя к креслу у окна, я теперь такой бунтарь, даже открываю окна. Он снова улыбнулся, но рука так и замерла, не дотянувшись до окна. Не сейчас, если кто-то увидит открытое окно – влетит прежде всего охране, а уж потом и ему. А он больше всего не хотел подводить тех, кто относился к нему, как к человеку, а не куску дерьма. Ну и, конечно, не хотел терять свое счастливое место на острове. Поэтому он тяжело опустился в кресло и привычным жестом запустил пальцы в меховую подушку. Сначала надо написать список покупок, решил он, а потом, когда я выключу свет…

Игорь достал планшет, такие были у охраны и тех, кто занимался обеспечением, выбрал главного управляющего, именно он отвечал за закупки всего, что требовалось для функционирования этого маленького общества. Игорь не представлял, как можно справляться с таким объемом информации и товара, его дело было лишь отчитываться о запасах еды, бытовой химии и всего, что было необходимо конкретно в этом доме и только его госпоже, охрана в подвале к числу объектов его ответственности не относилась. И то, ушло полгода, прежде чем он более-менее научился следить за всем и планировать. Но научился ведь, грустно улыбнулся он, значит, не такой уж я тупой, ненавистный ты говнюк. Иногда он вел такие внутренние диалоги со своим папашей, особенно, когда ему удавалось что-то, чего никогда не делал его отец. Он только поливал всех грязью, не представляя даже, как заполнять и оплачивать коммунальные счета или как распланировать покупки так, чтобы однажды не пришлось подтирать задницу собственной рукой, потому что туалетной бумаги в доме не оказалось. Всю жизнь он только брал и потреблял, уверенный, что шкафы наполняются сами собой, мусор в доме сам себя ликвидирует, а бытовая техника не требует внимания и контроля.