Я подождал.

— Нашла. Прежде чем родственники Деодато присоединились к благородному albergo[34] Джентиле, фамилия их была Пиньоло. С тех пор как Гаспаро Пиньоло в начале пятнадцатого века женился на Терезе Дориа ди Лаззаро, семейство Пиньоло — позднее Джентиле — более двух веков поддерживало тесные связи с родом Дориа. Джованни Франческо Дориа, сын Маркантонио II, женился на Элиане Джентиле Пиньоло, дочери Агостино Джентиле Пиньоло и внучке 71-го дожа Джованни Баттиста Джентиле Пиньоло. Эрго, Портовенере подпадал под юрисдикцию епископа, который должен был знать Деодато Джентиле, происходил из семьи, дружившей с его семьей и, как и они, поддерживал тесные связи с родом Дориа.

— Как ты все это так быстро нашла? — восхитился я. — Знала, где искать?

Она проигнорировала мой вопрос.

— Да нет же! — продолжала она свои рассуждения. — Неужели я правда такая дура или только притворяюсь? Все, конечно, намного проще. Связь с епископом может пригодиться или, во всяком случае, не помешает, но вообще-то можно обойтись и без нее. Что я только сейчас сказала? В то время, когда Маркантонио Дориа занимал должность посла Генуэзской республики в Неаполитанском королевстве, Деодато Джентиле, будучи представителем генуэзской знати, служил папским нунцием при неаполитанском дворе. Они не могли не знать друг друга. Два высших сановника из Генуи родом из дружественных благородных семейств, противостоявшие неаполитанскому хаосу. Вероятно, они дружили. Представим, что Деодато Джентиле попросил своего друга Маркантонио Дориа посоветовать ему, где спрятать ценную картину. Что мог предложить тот? А? Я тебе скажу. Видишь Портовенере, там, на берегу? Видишь тот форт над городом, высоко на холме? Знаешь, как он называется? Замок Дориа. Его построило семейство Дориа. Пока Деодато Джентиле размышлял, куда девать картину, строительство как раз закончилось. Более безопасного места, чем этот форт, и не придумаешь: у рыбацкой деревеньки на краю генуэзских владений, вдали от любопытных глаз знатоков искусства, в неприступной крепости, только что построенной по самым последним методам и хорошо охраняемой. Ну вот, теперь твоя очередь.

Я сказал, что впечатлен, но она не услышала, потому что вспомнила кое-что еще более важное.

— А если забыть об их дружбе, почему Деодато Джентиле обратился за советом по поводу картины Караваджо именно к Маркантонио Дориа? Да потому, что Маркантонио любил живопись. Он был страстным коллекционером. Водил личное знакомство с Караваджо и заказал ему портрет святой Урсулы. Если не ошибаюсь, недавно в архивах было найдено письмо об этом. Оно должно быть где-то здесь.