— Вы правы, — согласился я.

— Все гораздо хуже, — добавила Клио. — Мы плывем в Портовенере, чтобы раскрыть убийство, совершенное в 1610 году.

Наш капитан присвистнул сквозь зубы.

— И почему это вас интересует, если не секрет? Какое это имеет отношение к нынешнему дню?

— Это наша игра, — ответил я.

— Скажем так, — сказала Клио, — настоящее интересует нас не настолько, чтобы отвлечь от прошлого.

8

На первый взгляд, несколько дней назад, когда перед нами предстал широкий ассортимент надувных матрасов и ласт, мы приняли Портовенере за полностью отданную на откуп туристам этнодеревню, когда-то, должно быть, поражавшую воображение своей красотой. Набережная, что тянулась вдоль высоких узких домов в пастельных тонах, и лежащая за ними выше по склону главная улица, названная в честь знаменитого в прошлом палеонтолога Джованни Капеллини, но по-местному именуемая «каруджо», которая вела от площади через старые городские ворота к скалистому мысу на южной оконечности материка и фотогеничным руинам церкви Сан-Пьетро, были по всем правилам искусства превращены в эльдорадо аутентичных на вид баров и ресторанов со столиками, покрытыми скатертями в красно-белую клетку, и сувенирных лавок, где туристы могут часами копаться в залежах «типично местных» товаров, которые можно найти где угодно в Италии. Вешать у мужественно устоявшей стены церкви Сан-Пьетро с тремя романскими арочными окнами табличку «место для селфи» не потребовалось: кадры лазурного моря внизу, где, если набраться терпения, обязательно проплывет яхта с белыми парусами, были достаточно убедительными, чтобы и без активной поддержки городских маркетологов войти в топы по репостам в соцсетях.

Но из этих двух улиц складывался лишь фасад городка, который гнездился на склоне горы и был издревле оснащен чрезвычайно эффективным механизмом защиты от туристов — лестницами. Уже на следующем после главной улицы уровне мы проходили по переулкам и мимо садов, фотографируемых лишь самыми упорными туристами. Бары, в которых можно было бы перевести дух после подъема, тут уже не встречались. Поднявшись еще выше, к площади у церкви Сан-Лоренцо постройки двенадцатого века, мы не встретили больше никого, кроме в высшей степени местной старухи и американского семейства, члены которого с красными от натуги лицами, чертыхаясь, являли собой живое объяснение отсутствию здесь других туристов. С четырьмя тяжелыми чемоданами они тащились за хозяйкой квартиры, которую сняли на Airbnb, польстившись на обещанное расположение в историческом центре. Мы подсчитали, что от набережной американцы уже преодолели не менее четырех крутых средневековых лестниц, на которых колесики чемоданов не давали особого преимущества. «Почти пришли, — подбадривала их по-английски хозяйка. — Осталась еще пара ступенек».