Надо бы поговорить с Пательским. Он прожил здесь дольше всех. Возможно, он знает о старой даме больше. К тому же мы давненько не беседовали. Я еще собирался поведать ему историю об Абдуле и Энее. Он будет в восторге. А о том, почему я сам ненадолго забеспокоился перед приходом полиции, пожалуй, лучше не упоминать.

3

Это подводит нас к проблеме Альбаны, причем являлась ли она проблемой, я не был уверен до вчерашнего дня. С тех пор как произошло то, о чем она прознала или не прознала, но наверняка догадалась, Альбана избегала меня, что само по себе еще ни о чем не говорит, ведь избегала она меня всегда, когда не вешалась мне на шею. Поскольку первое я предпочитал второму, то не видел причин предпринимать что-либо, чтобы изменить сложившуюся ситуацию. Да и вообще я вовсе не чувствовал себя ответственным за ее расположение духа. Единственным, чего я опасался, была открытая враждебность, да и то больше потому, что она могла привести к неловким сценам, нарушающим покой других гостей, и заставить меня так или иначе заявить о своей позиции. Но о враждебности речь не шла. В те редкие моменты, когда я замечал Альбану за упорными попытками избежать встречи со мной, выражение ее лица было не мрачней и не мстительней обычного.

Но вчера встречи было не миновать. Мы почти буквально столкнулись друг с другом во время учебной пожарной тревоги. Ведь я едва не забыл рассказать о вчерашних учениях — очередном новшестве, которым мы обязаны энтузиазму господина Ванга, хотя подозреваю, что безопасность гостей интересует его меньше, чем оглушительные завывания новой пожарной сигнализации, которую он велел установить. Так или иначе, но объявленные заранее учения были необязательны и, следовательно, бесполезны, и господин Ванг, похоже, и не думал проверять, придерживаются ли участники плана эвакуации (эту задачу он возложил на своего переводчика, который худо-бедно руководил операцией), а с довольным видом стоял в вестибюле под воющей сиреной.

Я присоединился к учениям только потому, что в тот момент находился в фойе, и гуделка господина Ванга сделала продолжительное пребывание там весьма непривлекательной перспективой. Вслед за послушно эвакуирующимися китайцами я вышел на улицу. Когда сирена умолкла, китайцы, согласно инструкции, продолжали топтаться у места сбора в ожидании дальнейших указаний, но я решил, что с меня вымышленных опасностей довольно, и направился обратно к себе. В этот миг из отеля пулей вылетела французская поэтесса Альбана. Судя по ее паническому выражению лица, о вымышленном характере мероприятия она осведомлена не была. Я сымпровизировал танцевальное па, которым вполне можно гордиться, и кое-как успел предотвратить фронтальный физический контакт, которого мы так долго и старательно избегали.