– Что мы будем делать?

– Мы должны вытащить Синхе. От присутствия двух душ в теле Джихун ослабел точно так же, как тогда, когда внутри его была бусина. Из-за этого он не может сейчас исцелиться.

– И как нам вытащить ее без сансина? – Сомин яростно вытирала струящиеся по лицу слезы.

– Ты знаешь, что надо делать, – сказал Чуну.

Сомин повернулась к нему в смятении. Затем переменилась в лице.

– Нет. Это не вариант.

Ее возражения согрели душу Чуну. Однако и обеспокоили тоже. Он никогда не думал, что сможет умереть, зная, что по нему кто-то будет скорбеть. Но он понял, что не хочет для Сомин этой судьбы. Не хочет, чтобы она грустила из-за него.

– Это к лучшему, – проговорил Чуну, стараясь, чтобы его голос звучал легко и убедительно. – Я всегда все портил, а другие теперь расплачиваются за это.

– Нет, – повторила Сомин. – Я не могу тебя отпустить. Не так скоро.

– Может быть, мы встретимся в следующей жизни, – тихо сказал Чуну.

– Я не хочу ждать так долго.

– Я сделаю все, чтобы оно того стоило. Обещаю. – Чуну улыбнулся. – В следующей жизни я изо всех сил буду стараться стать человеком, достойным тебя.

Сомин покачала головой, но ничего не сказала; вместо этого она крепко обняла Чуну. Он боялся, что если она не отпустит, то у него не хватит мужества сделать то, что нужно было сделать.

– Просто будь самим собой, ты уже достоин.

Теперь Чуну почувствовал, как на глаза навернулись жгучие слезы, но он сдержал их. Он знал, что, если она увидит, как он плачет, ей будет только больнее.

– Знай я, что ты начнешь говорить такие приятные вещи, я бы с радостью пожертвовал своей душой раньше.

Сомин подавилась смешком:

– Конечно, ты не мог не сказать сейчас какую-нибудь нелепицу.

– Будь умницей. – Наклонившись, Чуну нежно поцеловал ее и почувствовал на губах соленый привкус ее слез.

Она отодвинулась всего на сантиметр, так что их разделяло всего одно дыхание, и сказала: