В ушах у нее стоял рев. Неужели это кровь пыталась прилить к ее лишенному кислорода мозгу? Нет, это был вой.
«
Она попыталась ухватиться за что-нибудь, но ее руки были такими тяжелыми, что она не могла их поднять. Наконец она перестала падать. Нет, она никуда не приземлилась. Ощущение падения просто прекратилось.
– Эй? – позвала Миён, и ее голос эхом отдавался в пустоте. – Эй? Кто-нибудь меня слышит? Сомин? Чуну?
По-прежнему ничего. Потом она услышала шаги. Обернувшись, Миен увидела, как из темноты вынырнул лес. Деревья и ветви извивались и тянулись вокруг нее, пока не превратились в знакомое место из ее снов.
– Мама? – прошептала она.
– Миён-а. – Йена стояла перед ней. И впервые за долгое время она казалась… настоящей.
– Омма, это правда ты? – спросила Миён.
– Я не знаю, как уйти, – призналась Йена. – Я не знаю, смогу ли.
– Ты сможешь, – уверила ее Миён. – Это из-за меня ты все еще здесь. Я не отпускала тебя, потому что боялась потерять. Я была эгоисткой.
– Нет, дочь. Это я построила вокруг тебя клетку, в которой ты могла положиться только на меня. Я сожалею об этом.
Миён не была уверена, насколько правдивы эти слова, но что-то в ее сердце подсказывало, что это действительно говорила Йена, а не ее искаженный призрак.
– Ты делала все, что могла, – сказала Миён. – И ты сделала меня сильной. Достаточно сильной, чтобы я смогла выжить без тебя. Теперь я понимаю это. Я могу отпустить тебя.
Йена кивнула с легкой улыбкой на губах.
– Пожалуйста, могу я увидеть свою бусину?
И на этот раз, когда Йена достала ее, она протянула ее дочери:
– Ты должна сделать выбор сейчас.
Взяв бусину в руку, Миён закрыла глаза. Она ощутила пульс. Она почувствовала притяжение. Было бы так легко снова воссоединиться с ней. Но она также ощутила голод. Он растекался по ее венам, желая поглотить ее. Он хотел соединить ее с луной, чтобы дать ей силу и вместе с тем заточить ее.
А Миён знала, что не хочет такой жизни.