– И отпою, если надо будет, – сказал Пасечник.

– Эй, мужики, – сказал водитель. – Вы в мигалки-то не играйте, а садитесь да поедем. Время уже.

– Ладно, – отец Фалафель полез в автобус. – Но только под твою полную ответственность.

– Вот увидишь, – сказал Пасечник, а потом спросил. – Хороним-то кого?

– Тетку мою, – сказал водитель.

– Как же это ее угораздило?

– А вот так и угораздило, – ответил водитель. – Перебрала чуток. Самогон, он ведь шутить не любит.

– Это точно, – подтвердил Пасечник. – Ну что, едем?

– Едем, – сказал шофер.

И автобус тронулся.

65. Дедовские

65. Дедовские

1

Если выйти на Савкину горку, то оттуда откроется замечательный вид, в котором можно было найти и далекое Петровское, и неблизкое Михайловское, а главное – этот невероятный простор, который, казалось, еще немного – и взлетит к небесам, пугая уток, которые жались у берегов Сороти в огромных количествах.

Сюда не водили экскурсии, если такое все же и случалось, то, описывая местные примечательности, экскурсовод обыкновенно говорил:

– А теперь посмотрите отсюда на усадьбу поэта, – после чего, минуя усадьбу поэта, все головы сразу поворачивались в сторону дачи бывшего начальника Октябрьской железной дороги, а ныне ректора железнодорожного института, чью дачу Дедовское вечно путали то с Петровским, а то и с Михайловским, а после долго пожимали плечами, говоря что-нибудь вроде «Живут же люди» или «Ни хрена себе дачка».

Мужики, которые привозили туда несколько грузовиков с вещами, рассказывали, перебивая друг друга, какая мебель разместилась на даче ректора. Особенно поразили всех десять напольных часов, которые начинали вдруг бить одни за другими, а в конце громко играли Гимн, вызывая у присутствующих желание отдать честь или изо всех сил подтянуть красноармейскому хору.

– Прямо как живые, – говорили мужики и уважительно пожимали плечами.