«
Она забралась под душ и долго стояла под горячими струями, чувствуя, как, ударяясь в темя, вода рассасывает ноющую там боль, как эта боль смывается с волос, скользит по смуглому телу и вытекает в канализацию.
— Туда тебе и дорога, — пробормотала девушка.
Сколько она так простояла — не заметила. Видимо, много. Потому что дверь вдруг приоткрылась, и Дима вошел в ванную боком, старательно не глядя на Ромалу, чье стройное тело угадывалось за рифлёными стенами душевой кабины.
— Ты еще не утонула? — прокричал он, повернувшись к двери.
— А должна была? — так же громко спросила она.
Парень усмехнулся и вышел.
Стоять там было не в его силах. Когда он переодевал ее еле живую, он не думал о ней как о желанной женщине. Нет, он даже не запомнил, какое на ней нижнее белье, а ведь не поленился и стянул даже колготки. Помнил лишь, что оно было темным, а вот какого именно цвета — хоть убей!
Ромала скоро вышла из душа, замотавшись в огромное, лохматое полотенце. Она прошлепала босыми пятками мимо Димы, и парень вдруг вспомнил, что обещал спать с ней в одной кровати. И чем он только думал?
Себе он душ настроил похолодней, чтоб остудить и голову, и мысли. Да и тело. Местами особенно. А ванная еще сохранила запах, который у парня с некоторых пор ассоциировался с Ромалой. Он долго изучал названия флаконов и тюбиков, подыскивая что-нибудь для себя, а потом намылился первым попавшимся средством, на котором из всех слов он узнал одно — gel. Правда, жидкость была не очень мылкой, но пахла здорово: персиком и еще не то миндалем, не то ванилью. У него никогда не получалось угадывать запахи.
Дима вытирался и думал о том, что давно уже пора привезти сюда бритву, несколько пар сменных носков, белье, а то, как бомж. Даже переодеться не во что.
Когда он вошел в спальню, Ромала уже расправила постель, и ему стало несколько не по себе. Черт возьми! Он уже спал с ней сегодня. Чувствовал, как она сонно посапывает рядом, и ничего, а теперь?!