— Одно дело ученик, а другое — мастер! А ты, Вадим Вадимович, уже мастер, — втолковывала ему Ольга Макаровна. — Платить мы не можем, уж ты не обессудь.

А тот разложил инструменты, повязал фартук и с расческой наготове встал у скамейки.

— Да уж, на кресле было бы сподручней, но что ж и так сойдет. Видел в журнале прическу у какой-то певицы, а как сделать, не понимаю. Придется искать подопытного кролика. Кто согласен на эксперимент? — и с этими словами обвел взглядом своих бабулек. Те переглянулись.

— Волосы-то хоть длинные или короткие? — усмехнулась одна из них.

— Как у вас, Лидия Ивановна. Не желаете помочь мне в этом? — улыбнулся стилист, и ямочки заиграли на лице.

Лидия Ивановна обвела соседок взглядом и встала. Через десять минут всё уже было на своих местах, и удлинитель для фена выброшен из окна. И Вадим крутился с расческой вокруг своих бабушек.

Прошло десять лет. Он уже признанный мастер своего дела. Лучший стилист страны, человек который работает в Нью-Йорке и Париже на показах и съемках. Но раз в месяц он приходит сюда, где его ждут. Когда он выиграл первый конкурс парикмахеров, заказал гигантский пирог и привез его в этот двор. И пенсионерки обнимали парня, поздравляя с победой, а он говорил, что достиг этого, потому что у него не одна бабушка, а двадцать. И, зная о его положении, никто ни разу ни о чем не просил. Лишь однажды Настасья Филипповна с третьего этажа попросила разузнать о лекарстве для мужа. Романов не только узнал о лекарстве, но и договорился о консультации с врачом и даже сам отвез пожилую бездетную пару к специалисту. Вадим уже крепко стоял на ногах, но о деньгах в этом дворе не говорил. Сувениры привозил из разных стран, уносил домой пакеты домашней еды. Алька со временем тоже привыкла к бабулькам. Научилась улыбаться. Она влетала во двор с воплем и раньше брата поспевала обнять каждую пенсионерку. Здесь они были родными.

Уже под вечер бабушки весело переглядывались, красуясь новыми прическами.

— Ой, Вадим Вадимович, не даешь ты нам в старости погрязнуть! — засмеялась одна.

— И то верно, девочки. Я вчера платье новое беру, а на меня продавщица смотрит, а в глазах у нее, дескать, бабке в гроб пора, а все хорохориться!

— И не говори, Лида.

— Какой гроб? Вы у нас моложе молодых! — усмехнулся Вадим.

Бабульки засмеялись.

— Ой, а это не наша девушка, — вдруг сказала Ольга Макаровна.

Женщины замолчали и посмотрели на арку, из которой вышла красивая, высокая девушка.

— К кому она?

— Ко мне, — усмехнулся Вадим, узнав Инну. Увидел ее, и солнце в душу глянуло.