Этот небольшой успех побудил Войновича послать еще 4 корсарских судна под командованием кадрового русского офицера, капитана Сенявина. Они вышли из Севастополя 27-го. У Синопа 30-го они встретили 5 турецких судов, одно вынудили выброситься на берег, другое захватили. После этого, следуя в восточном направлении, они захватили еще одно судно 1 октября, захватили 2 судна и заставили выброситься на берег еще два – 2-го, уничтожили небольшое судно и несколько складов на берегу в районе мыса Вона 3-го, а 6-го захватили 1 судно и уничтожили 3. При этом они потеряли 9 человек убитыми и 13 ранеными из-за огня из фортов. Флот под командованием Синявина вернулся в Севастополь 17 октября, захватив по пути еще один приз.

Десять малых судов турецкого флота подошли к Очакову в ночь с 19 на 20 сентября, но были уничтожены на следующий день русской флотилией под командованием капитана Киленина. В начале октября турецкий флот на день исчез и вернулся, пополнившись новыми малыми судами, три из которых были посланы для блокады 19 октября. Одно было потоплено русскими батареями, еще два сумели достичь Очакова. На следующий день русская флотилия предприняла еще одну атаку, но ничего не добилась. Прижатая к самому берегу неблагоприятной погодой, флотилия лишилась одной галеры, которая взорвалась, потеряв 33 человека убитыми и 23 ранеными. Одна из турецких канонерок была оставлена на мели, и Джонс в ночь с 21-го на 22-е послал отряд, чтобы снять с нее большое орудие. После того как отряд вернулся, не выполнив задания, он на следующую ночь отправился к канонерке лично, но обнаружил, что ветер и течение слишком сильны. После этого Потемкин запретил повторять попытки, и в конце концов лодка была уничтожена казаками.

Нассау-Зиген отбыл в Варшаву вскоре после 20 октября. Джонс тоже был заменен, и 29 октября контр-адмирал Мордвинов принял командование и флотом, и флотилией. В это же время подошел последний из переоборудованных фрегатов. Увольнение Джонса – а именно таковым, по сути, была его замена – последовало сразу после успешного прорыва турками блокады 19 октября. Потемкин решил, что это произошло из-за халатности Джонса, и 24 октября издал приказ, который

Джонс посчитал оскорбительным для своей чести. Он ответил, не стесняясь в выражениях, и 29-го получил другой приказ, в котором было сказано, что императрица нуждается в его службе на Балтике. Потемкин поставил Мордвинова командовать кораблями на Лимане, и у Джонса нет никакой необходимости и дальше оставаться на юге. Он уехал в Херсон 20 ноября, а в Санкт-Петербург прибыл 8 января. Как известно, он больше не служил в России. Став жертвой низкого заговора, он покинул страну в июле следующего года. Что касается Нассау-Зигена, он получил под командование Балтийский галерный флот и снова показал себя, сначала в 1789, а потом в 1790 году, уже с более серьезными результатами, совершенно непригодным для должности.