Экономические преступления — последняя категория, которую необходимо рассмотреть. Как таковая, она была обширной. В 1414 году было сказано, что король обеспокоен сборами (и, следовательно, прибылью), взимаемыми ювелирами[1043]; в 1420 году предполагалось принять меры против фальсификаторов весов[1044]; в 1416 году епископы, в ответ на жалобы, должны были умерить плату, взимаемую за составление завещаний[1045], а наказания, предусмотренные 12 статутом Ричарда II с. 4, должны были налагаться на тех, кто требовал чрезмерную заработную плату за свой труд[1046].

Однако наиболее серьезное внимание уделялось преступлениям, связанным с подделкой монет. Растущие трудности, связанные с поддержанием хорошего стандарта чеканки монет, вызывали беспокойство с самого начала правления, и особенно с 1416 года. Необходимость исключения некачественной чеканки, будь то из Шотландии или бургундских Нидерландов, была в центре внимания тех, кто отвечал за чеканку английской монеты и поддержание ее стандарта. Ряд статутов царствования Генриха IV были посвящены этому вопросу, а два в конце царствования особенно настаивали на этом. То, что проблемы не были новыми, когда Генрих V стал королем, становится ясно как из этих статутов, так и из сообщения о том, что практика обрезания монеты уже существовала и наказывалась в правление его отца[1048]. К тому времени, когда Генрих пробыл королем чуть больше года, суды привлекли к ответственности людей, обвиняемых в "обычном обрезании денег, как золотых, так и серебряных"[1049]. Однажды в августе 1416 года перед магистратами в Эссексе предстал Уильям Мортон, торговец шерстью из Ньюкасла-апон-Тайна, обвиняемый в незаконном искусстве преобразования металлов, которое в соответствии со статутом 5 HIV с. 4, квалифицировалось как преступление[1050]. Мортон, как утверждалось, изготавливал порошок под названием "эликсир", который при добавлении в расплавленную медь или латунь превращал их в золото; при добавлении в свинец или олово они начинали выглядеть как серебро, что и было выявлено, когда он по глупости продемонстрировал свои навыки жителям деревни Хатфилд Певерил в 1416 году.

Три года спустя настоятель Уэнлока, в Шропшире, по слухам, обрезал монеты и переделывал фальшивые монеты в соответствии с методами искусства преобразования металлов, которым его научил Уильям Каресвелл из Уитни, в Оксфордшире, который согласился стать фальшивомонетчиком, чтобы поправить свои собственные дела[1051]. К этому периоду правления обвинения в фальшивомонетничестве, которое ранее было нарушением общего права, а с 1416 года стало государственным преступлением, стали рассматриваться с гораздо большей серьезностью, поскольку было необходимо сохранить ценность монеты, которая могла сильно пострадать от такой незаконной деятельности[1052]. В 1419 году был предпринят шаг по привлечению подозреваемых к суду без предъявления обвинения. Они могли получить свободу только в том случае, если присяжные признавали их обладающими хорошей репутацией. Эта мера подчеркивает серьезность, с которой правительство относилось к преступлениям, связанным с чеканкой английской монеты, которая, если бы она пострадала еще больше, могла бы серьезно повредить способности страны продолжать войну против Франции[1053].