В протоколе № 527 собрания Тюменской городской Думы от 22 апреля 1893 года сохранилась следующая запись: «Господин Городской Голова доложил, что в бытность свою в г. Тюмени Его сиятельство сенатор князь Григорий Сергеевич Голицын оставил по себе глубокую благодарность в сердцах жителей города своими заботами по устройству продовольственного дела, и оказал Тюмени незабвенную услугу ходатайством своим к ускорению разрешения о полукопеечном сборе на устройство подъездных путей в городе. Ныне с мая месяца решено приступить к началу мощения улиц. Поэтому, чтобы увековечить в потомстве нынешних жителей города память к дорогому имени, Дума полагала бы первую предназначенную к мощению улицу от железнодорожного моста до Хлебной площади назвать «Голицынской» (ГАТО, Ф. И-2. Оп. 1. Д. 522. Л. 72).

Нескрываемые в документе откровенные интонации подхалимства, преданности режиму и представителю столичных властей, располагавшему неограниченными правами, объяснялись просто: Г.С. Голицын в обращении с местными властями, включая тобольского губернатора, вел себя чрезвычайно грубо, не принимал во внимание возражения и объяснения, грозил отставками должностных лиц, тюрьмой и ссылкой и не столько утруждал себя хлопотами по улучшению положения, сколько выискивал виновных в недороде хлебов. В 1913 году в апрельском номере «Исторического вестника» были опубликованы воспоминания бывшего тобольского губернатора В.А. Тройницкого, принимавшего Голицына в 1891 году. По свидетельству Тройницкого, причиной всенародного бедствия стало внезапное и небывалое ранее нашествие саранчи (кобылки) в середине июля. До этого времени как всходы хлебов, так и прогнозы на осенний урожай не вызывали каких-либо тревог.

После получения тревожных сообщений о гибели посевов губернатор поспешил принять неотложные меры по предотвращению неуправляемого роста цен на хлеб и по спасению населения от голода. Первая его инициатива содержала обращение к правительству о срочном выделении средств на закупку зерна. Последующие распоряжения касались запрета продажи зерна в западные районы России. Здесь он получил безоговорочную поддержку известного в Тюмени пароходовладельца И.И. Игнатова. Как вспоминал В.А. Тройницкий, Игнатов, обладавший непререкаемым авторитетом, удивительным почетом и доверием среди пароходчиков, принял у себя в конторе губернатора, с вниманием и пониманием выслушал его доводы и обещал уговорить пароходчиков продать зерно не западным скупщикам, а в губернские закрома. После беседы Игнатов встал, поклонился Тройницкому и произнес следующие слова: «Я сам из крестьян, нужду видел и благодарю вас за такую лестную для меня просьбу. Даю вам слово, что пока вы не купите зерна, сколько вам нужно, мы не вывезем за Урал ни единого пуда».