Где-то в конюшне заржала лошадь. И снова тишина, только шелест снега.

Позади нее послышались мужские шаги.

Керри развернулась, одновременно хватая стоящую у стены лопату.

Кэбот тихо вышел из дверей каретной.

— Я уже должен был бы вернуться в «Бэттери Парк», как и собирался.

Керри медленно опустила лопату.

— Признаться, я медлил с отъездом из поместья — возможно, мне не хотелось находиться в отеле одному. И тут я увидел, как Бергамини выскочил из кухонного выхода с братом на плечах…

Керри была благодарна ему за молчание. Если у него и были вопросы к ней, у нее все равно не нашлось бы ответов. Она была против Лебланка чисто инстинктивно. А инстинкты не всегда ведут по верному пути.

Со стороны подъездной дороги послышался цокот стали по камню, конский галоп. Что означало — Лебланк уезжает. Или же направляется куда-то вглубь поместья.

Опустив голову, Керри осматривала двор. Восточная стена закруглялась к северу, где высокие двери конюшни были открыты и в проеме виднелись стойла. Ничего не говоря, Кэбот проследил за ее взглядом, скользя по тем же засыпанным снегом поверхностям.

— Единственный вариант. Он оставил Карло где-то здесь, — сказал Кэбот, посмотрев на нее.

— Должен был. Если хотел куда-то успеть.

Кэбот отвернулся.

— Владелец «Бон Марше» говорил Джорджу, что беспокоится — вроде бы люди хотят выяснить, кто же виноват в смерти репортера на станции. И детектив, который охотится на Бергамини, тут не поможет.

При слове люди Керри поежилась, в голове мелькнуло какое-то отдаленное воспоминание — лицо отца посреди толпы, поднятые кулаки, мужские крики, топоры, вскинутые над головами, словно оружие. Прикрыв глаза, она попыталась вспомнить как можно больше, но не смогла.

В конюшне очертания следов на снегу исчезли. Но уже нетрудно было догадаться, в какую сторону они вели. Оставаться где-то неподалеку от главного здания Билтмора было небезопасно. А дальняя двойная дверь, выходящая в задний лес, была приоткрыта.

Керри снова подумала, что, возможно, Джону Кэботу доверять не стоит. Но близнецы были где-то в доме, Рема дежурила в хижине, и других помощников у нее не было. Кроме, возможно, самого Джорджа Вандербильта, который, как ни странно, ничуть не был обеспокоен и даже, возможно, одобрял ее диверсию с Седриком в банкетном зале, отвлекшую всех от поисков убийцы.

Оторвав взгляд от Кэбота, Керри подошла к северным дверям конюшни, открывающимся на поляну и дальше в лес. Мелкая ледяная снежная крошка превратилась в крупные хлопья, небо посветлело и стало почти белым. Температура падала, ветер, врывающийся в приоткрытую дверь конюшни, яростно завывал.