— Па, а может, уже можно выручить нашу Машку?

— Сходи да и узнай, — буркнул Иван недовольно.

Гришка рассердился:

— А что? Вот вырасту, заработаю денег и выкуплю!

Романовна заулыбалась ласково, и Зинка, сестренка, сразу подобрела к Гришке, запела:

— И у нас опять будет молозиво, а потом свое масло! — Посмотрела на брата, добавила: — И сырво… сывро… ну, эта… сывроточка… Сы-во-рот-ка…

— Сколотана, — поправил ее Гришка.

— Ага, сколотанка! Ты ее любишь!

До весны кой-как дотянули. Не успела земля отойти, набросился Иван на огород — копает, рыхлит землю, граблями ровняет. Гришка рядом с ним, помогает. Иван поджеливает его, отберет лопату, встромит в землю, а ему даст задание:

— Соскреби вон бурьян да ботву прошлогоднюю и сожги.

Жечь костер для Гришки — лучшего занятия не надо. Тут же и картошку, уцелевшую от зимних морозов в земле, соберет, в горячий пепел набросает. На дымок прибежит н Зинка, собирает сухие былинки, бросает в огонь. А когда поспеет картошка, едят ребята ее с удовольствием, перемажутся золой, усы наведут, но их за это никто не ругает. Отец «перекур» устроит и вместе с ними ест картошку, похваливает.

Так в несколько дней и вскопали огород до самого ручья, даже тот участок прихватили, что поссовет отрезал, — не пропадать же опять хорошей земле.

Вышел на огород с лопатой и сосед Непорожний. Одет он по-спортсменски: новенькие кеды, спортивный темно-синий костюм с белыми каемочками на воротнике и рукавах, на голове — вязаная лыжная шапочка с помпоном на макушке.

— Не боишься? — спросил он у Ивана, кивнув на вспаханный низ.

— А чего бояться? Волки в бурьяне заведутся — их надо бояться, — сказал Иван, очищая лопату от налипшей грязи.

— Труд пропадет, не боишься?

— Э, где наши труды не пропадали — подсчитал бы кто! — Иван воткнул лопату в землю, присел возле копанки — принялся мыть руки. — А ты боишься?

— Не знаю, что делать, — признался Непорожний и почесал у себя за ухом.

— Решай сам, я тебе не подсказчик. Вон люди в прошлом году не побоялись, вскопали, и ничего. Капустки себе насолили, да еще и нам продали.

— Оно ведь как бывает… Люди воруют — ничего, а ты полез — тут же поймался.