С. С. А оно отвечает: дай водки…

С. Ф. Это вряд ли… Так вот, я спрашиваю: что я должен сделать, килограммы льда на лицо наложить или срочно пойти в тренажерный зал? Ты отличный пример привела о балеринах, которые, уже не танцуя, каждый день делают урок. Именно потому делают, что привыкли выглядеть хорошо, привыкли, что их ноги должны быть точеными, что они должны быть всегда на высоте. Это такая планка, которую они не хотят сами для себя опускать. Опустить ее легко, а вернуться потом очень сложно. Несмотря на то что ты не выходишь сегодня на сцену и у тебя нет зрительного зала, нет аплодисментов, все равно остаются люди, которые тебя окружают; тебе хочется верить, что тебя еще кто-то помнит, еще кто-то смотрит, как ты выглядишь. У тебя есть жизнь. Это тот же зритель. И всегда кажется, что он смотрит именно на тебя. Конечно, не все способны на жесткую самодисциплину. Я многих людей знаю, которые себя запустили и очень изменились. Ходят с вот такими животами. Ну, значит, таково их внутреннее ощущение себя. Почему нет? Может быть и так.

Но своих артистов[87], особенно женщин, я заставляю выглядеть хорошо, требую от них этого и буду требовать всегда. Я никогда не предупреждаю их заранее – да я и сам не знаю, а в расписании репетиций этого, разумеется, нет – на какую из репетиций приду. Или приведу гостей. Они всегда должны выглядеть так, чтобы их могли заметить! Однако буквально вчера, заглянув на репетицию, я опять увидел, что молодые красивые девочки приходят… даже страшно сказать в чем. Какие-то шорты, трусы или нечто такое, что нельзя назвать одеждой, которая бы соответствовала их виду и их сегодняшнему…

С. С. …статусу.

С. Ф. Статусу, да. Понимаешь, я не со зла это требую. Мне хотелось бы, чтобы им удалось понять то, о чем я говорю, тогда они смогут это передать следующему поколению артистов, которые придут в театр после них. И тогда это будет красивая история.

С. С. Скажи, пожалуйста, а танцовщик Сергей Филин еще что-то танцует? Мы увидим тебя в какой-нибудь новой партии в современной хореографии? Есть ли такие планы? Я понимаю, в Музыкальном театре ты как танцовщик показываться принципиально не будешь…

С. Ф. Ты права, не буду. Я пришел сюда художественным руководителем и до тех пор, пока я тут, им и хочу оставаться. Здесь есть исполнители – и прекрасные! – и они соответствуют репертуару театра. Кстати, я ушел из Большого и оказался здесь именно потому, что понимал: там нет спектаклей, которые могли бы делаться на меня с учетом того, что Сергею Филину уже не двадцать пять лет и не со всем техническим материалом он может справиться. Более того. Уходя, я осознавал, что неправильно держать в своих руках репертуар, который уже могут танцевать молодые и талантливые исполнители, у которых больше сил и больше задора. Пусть у них пока нет опыта, но он придет, когда за плечами окажутся многие и многие работы. То, что мог, я в Большом уже станцевал, и эти роли останутся для меня самыми дорогими, я никогда их не забуду.