- И ради этого можно пожертвовать парой десятков мирных людей.

Воевода пожал плечами.

- Конечно можно. Зато тысячи других будут жить спокойно. Да и не собирался я никем жертвовать. Откуда мне было знать, что у Варзы свой взгляд и на караван, и на команду. Я думал, он этого истукана на продажу везет. А мне надо было оставить его здесь, у Мангазеи. Спрятать и заставить дикарей его искать, ссориться и воевать друг с другом. Так что я напрягся, конечно, когда затея с нападением провалилась.

- Ты, Григорий Иваныч, сейчас признался, что действовал заодно с иноземцем Хоэром.

Воевода махнул рукой.

- Побойся бога, дьяк. Хоэр был пешкой, я его даже в глаза не видел. Горелый ему намекнул про караван да свел с разбоями. Дальше он все делал сам. В нужный момент ему бы проломили череп и на этом его роль была бы закончена. То, что он иноземец, это я от тебя узнал. А кто ему наплел сказки про золотые пещеры я и до сих пор не знаю. Наверное, как и ты. Мне это все неважно. Главное было разнести по всем окрестным племенам весть о том, что найден их древний бог и что соседи уже собираются наложить на него лапу. А также убедить Москву послать сюда кого-нибудь, для убедительности. Мол, большие белые князья тоже заинтересованы в вашем божестве и скоро увезут его с собой, так что шевелитесь. Мои люди с прошлой зимы эти слухи разносили. Казаки, купцы, промышленники. Даже рыбаки.

- Одноглазый тебе в этом сильно помог.

Воевода помрачнел

- Да. Но с Одноглазым посерьезнее осечка вышла. Уж больно он в этот бред поверил.

- Небось тоже твое самоедово зелье?

- Не знаю. Перед тем как послать к Варзе, я действительно напоил их настоем, что видения вызывает. Для убедительности. Но потом Одноглазый сам мухоморы жрал. А что видел, никогда толком не рассказывал. Зато его вера изрядно вогнала в панику местных самоедов. А те передали дальше по цепочке. Если б притворялся, может и не получилось бы. Согласись, ты даже сам иногда верил во все эти бредни.

Макарин не ответил.

Воевода разглядывал его, прищурясь, стоя на верхней ступени. Ворота заставы были раскрыты и двое казаков стояли у частокола, ожидая.

- Ну что, дьяк. Сам видишь, нет в моих делах ничего, что может заинтересовать Разбойный Приказ. Все что я делал, я делал ради блага государства. И ни копейки себе лишней не брал, можешь искать хоть до посинения.

- Твоего казака Горелого я должен арестовать за связи с разбоями. А там по итогам доклада и дознания пусть и по тебе решение принимают.

- Нет, дьяк. Горелого я тебе не отдам. Я своих людей не сдаю. Да ты и сам глянь, он уж в пустоши подался, пока мы здесь лясы точили. Видать, сам понял, что сболтнул про пирожки лишнее.