- А ведь я тебя помню, - сказала она, глядя на стоящего у сходней казака. – Год назад, здесь на заставе. Ты меня пирожками угощал. С капустой. Я еще тогда подумала, откуда здесь капуста…

Казак осклабился. Его лицо было темным, будто выгоревшим на жарком южном солнце.

- Было так. Что, понравились?

- Да. Спасибо. Так откуда ты их взял?

Казак кивнул в сторону уходящего воеводы.

- Григор Иваныча благодари. Это он их послал с наказом обязательно тебя угостить.

Макарин пошатнулся, в его глазах потемнело. Он метнулся к сходням, перемахнул на помост, оттолкнул казака и бросился к лестнице.

- Кокарев! - крикнул он.

Воевода обернулся.

Макарин взлетел вверх, перескакивая через ступени. Воевода ждал, тяжело дыша после подъема.

- Ну? – спросил он.

- Это же Горелый!

- Кто?

Макарин ткнул рукой в сторону пристани.

- Казак на пристани. Это же Горелый. Тот, что был с нами в разбойной крепости. Тот, что переметнулся к Троекурову.

Воевода усмехнулся.

- Ну, положим не переметнулся, а выполнял мое особое поручение. Иногда ради стратегии, дьяк, приходится немного приврать.

- И часто ли ты врал, воевода?

- Тебе? Никогда. Разве что не договаривал.

- О чем же это? О том, что твой казак по особым поручениям поил брагой разбоев? Или о том, что именно он познакомил их с Хоэром, чтобы тот подбил их на ограбление каравана? Пьяный Кудряшка мог об этом проболтаться, оттого его и пристрелили? Этот твой Горелый и пристрелил? Или у тебя еще много казаков по особым поручениям? И часто они выполняют такие поручения?