– Вы супруга мистера Олсена? – недоверчиво спросил доктор и покачал головой: – Все равно, я вас не пущу.

– Что? Да, как вы смеете? Это клиника или сумасшедший дом?! Кто здесь главный? – разъярилась Лина задыхаясь.

Она пихнула санитара локтем в ребро. Почувствовав свободные руки, инстинктивно потянулась к бородатому лицу, что неясно мельтешило перед глазами, но предплечье опалило огнем. Лина брыкнулась, пытаясь избавиться от боли и расцарапать ненавистную физиономию, высокомерно изрыгающую слова:

– Да, угомонитесь, вы! Вы хотите убить его, дура?

– Миссис Олсен, успокойтесь. – Маленькая ладонь легла на плечо. Но Лина моментально её стряхнула:

– Не прикасайся ко мне! – прошипела она, пытаясь разглядеть хоть одно лицо в мутном зеленом клубке. Белая плитка качалась. Стены плыли. Затошнило. Она наобум замахнулась и взвизгнула. Из глаз посыпались искры. Лина приложила ладонь к щеке, опаленной ожогом пощечины, и уставилась в бледное удлиненное пятно, читая по губам в рыжем ореоле бороды:

– Извините, миссис Олсен, у меня не было иного выхода. Поверьте, я понимаю ваше состояние, но, если вы хотите видеть мужа, вам нужно взять себя в руки. Умойтесь и приведите себя в порядок. А главное успокойтесь. В таком виде, о посещении не может быть и речи!

– Спасибо, доктор Гейтс. Мы вернемся позже.

На этот раз, Лина позволила Эшли взять ладонь, которая повисла плетью вдоль тела. Послушно, как ребёнок, потащилась в конец коридора, подчиняясь воле маленькой женщины. Эшли завела ее в туалет и без предисловий, нагнула голову над раковиной. Струя ледяной воды полилась за шиворот и в нос. Лина завизжала. Захлебываясь, упёрлась кулаками в скользкий умывальник, безуспешно пытаясь отстраниться. Наконец, хватка ослабла. Отскочив, Лина ударилась о металлическую сушилку для рук и бессильно припала к кафельной плитке. Вода струилась по рукам, стекала по джинсам на пол. Тело била крупная дрожь. Лина тяжело дышала, сдирая с лица мокрые волосы. Набрав бумажных полотенец, Эшли промокнула ей щёки, шею, лоб; помогла стянуть свитер. Скинув гранатового цвета пиджак, набросила Лине на плечи, помогла сунуть тряпичные руки в рукава и застегнула пуговицы.

– Пойдем, – она подтолкнула к выходу.

Лина переставляла чужие ноги, покорно плетясь за невысокой фигурой в дымчато-сером узком платье. Эшли указала на пластиковый стол у окна безлюдного кафетерия. Принесла из автомата кофе, и пододвинула бумажный стаканчик. Долгое время, они не поднимали глаз, молча глотая теплую жидкость. Уронив в ладони лицо, Лина прерывисто всхлипнула и разрыдалась: