— Танюха, — говорю, — у нас в усадьбе, на чердаке, надувной бассейн есть, для внучат. Снимем, надуем, воды нальём — и пусть рожает себе. Посиди с девчонками, Томка, мы бассейн организуем.

Старуха на меня смотрела, как на дурного, но мне всё было нипочём, я уже всё понял и продумал. И был ко всему готов — то есть ко всему буквально.

Томка осталась, ничего. А Танюха со мной вышла из коровника и на улице снова понесла:

— Сёмка, ты из ума выжил. Ты хоть понял, что они болтали? Ты понимаешь, что их ФЕДгвардия будет искать или полицейские патрули? Связались мы с ними… какие неприятности могут быть, прикинь?

— И что ты предлагаешь? — спрашиваю. — Сотрудничать с людоедами? Нет, я и раньше знал, что они людоеды, только не думал, что до такой прямо степени.

Танюха головой мотнула.

— Про еду — это бред. Но зачем-то им нужны шельмы, видишь… опыты делать или ещё что… и кто мы такие, чтобы лезть?

— По мне, — говорю, — хоть опыты делать, хоть колбасу — всё едино. Давай над тобой кто-нибудь будет опыты делать? В общем, я решил. Идём, достанем бассейн. Вроде работает там водопровод, хоть и поганенько.

Она ужасно удивилась:

— Где?

— В Караганде, — говорю. — Нельзя их в усадьбе оставлять. Если впрямь прискачет эта свора, они усадьбу перевернут вверх дном — и нам всем хана наступит. Поэтому мы их отсюда заберём. Приготовь им их этого хрючева с рыбьим жиром дня на три, а лучше всего на пять готовь. Как знать, как всё обернётся. Спрячем девчонок.

Старуха скривилась:

— Кругом лес.

Но я уже знал, что буду делать.

* * *

В тридцатые, когда мой отец ещё был мальчишкой, километрах в трёх от усадьбы был хутор сектантов. Ну, знаете, свидетели конца света, как-то это у них там особо называлось, которые верили, что инопланетяне — вестники сатаны или что-то наподобие того. Сторонним глазом — так, домишко в чаще леса, огородишко, форменная ерунда. Тем более что в тридцать пятом, когда леса горели, на хуторе тоже случился пожар — и домишко сгорел дотла, а хозяева не стали его восстанавливать, переехали спасать душу в другое место. Решили, что это знак свыше — ясное дело, идиоты.

А отец с дядькой — им тогда лет по двенадцать было, — конечно, пошли полазать по пепелищу. И обнаружили, что чокнутые эти, сектанты, устроили там целый бункер.

Там было целое подземелье, квадратов на пятнадцать и высотой метра в два с половиной. По стенам — нары в два этажа, что-то наподобие стенного шкафа, где у них был запас спёкшихся консервов, алтарь, с которого сектанты забрали иконы, и натуральный водопровод. В лесу много родников — ну, один родник они и провели себе в катакомбы. Работал без электричества, с простым насосом. Вроде бог им электричество запрещал… пёс их знает, этих сектантов. А освещали у них там всё лампы керосиновые, самые допотопные — видимо, от них же и загорелось. Но отцу и дядьке это было без интереса.