«Вот ведь маленький поганец! Учить меня вздумал!» – разъярилась Эшлинг, но потом остыла. Донал не виноват. Он все тот же милый нежный мальчик, просто насквозь пропитанный представлениями Килгаррета. Он немножко провинциал. Ее замечательный братик Донал превратился в узколобого провинциального аптекаря.

* * *

По словам Джонни, в Грецию нужно ехать на поезде и на корабле, что займет почти пять дней в одну сторону – и пять дней обратно. Именно поэтому им нужен хотя бы месяц. Эшлинг еще не отпрашивалась в клинике и, вообще-то, подумывала даже отправить им телеграмму уже из Греции, сочинив себе какую-нибудь болезнь. Она размышляла, будут ли они путешествовать как муж и жена. Прежде такого не случалось. Коттедж, в котором они останавливались в Корнуолле, принадлежал друзьям Джонни, и нужды притворяться не было. Прошел уже целый год после того, как с ней приключилось то несчастье на предыдущее Рождество, которое Эшлинг встретила в одиночестве, зато потом ей повезло найти очаровательного мужчину, и он увез ее на далекий морской берег, в сельскую тишину. Впрочем, она чувствовала себя одинокой и раньше – даже тогда, когда встречала Рождество в родительском доме.

А настоящий летний отпуск – это же совсем другое дело! Эшлинг ждала его с нетерпением. Элизабет завидовала:

– О, я просто позеленела от зависти! Нет, я никогда не ездила в Грецию, ни с Джонни, ни с кем-нибудь еще…

– А он сказал, что всегда путешествовал…

– Да, но без меня. Я не могла поехать то из-за папы, то из-за мамы, то из-за работы… В отличие от тебя, у меня не было возможности бродить по Европе налегке.

– Может, тебе все равно стоило бы поехать…

– Может быть… – Элизабет прижала к себе Эйлин, которая всегда улыбалась точно в нужный момент, словно на заказ. – В любом случае, если бы я поехала, все могло бы сложиться иначе, и, возможно, у меня не было бы тебя… И это было бы узясно, дя?

– Элизабет, ты же обещала говорить по-человечески!

– Ах да, я забыла. Да ты с ней и сама вчера сюсюкала.

– Это совсем другое дело! У Эйлин скоро день рождения, а на день рождения всем можно немножко посюсюкать.

* * *

На торте зажгли одну свечку, и все запели песенку с поздравлением – Генри, Элизабет, Джонни и Эшлинг, Саймон и отец. Эйлин подняла обе ручонки и помахала. Они ели торт, когда зазвонил телефон.

– Эшлинг, это тебя, твой отец, – сказал Генри.

Элизабет подскочила одновременно с ней.

– Господи! Должно быть, что-то с маманей…

– Да мало ли что, не паникуй! – Элизабет попыталась ее успокоить.

В прихожую они вошли плечом к плечу.

– Что нам делать? – спросила Эшлинг.