– Ты давным-давно бросил курить.
– Ты-то, ё-мое, откуда знаешь?
– Знаю, папа, потому что ты бросил курить, когда я родился.
Они таращатся друг на друга и дышат. Дышат, и дышат, и дышат. Если ты зол на Вселенную, такая злость бесконечна.
– Я… это… – бормочет дед.
Тед кладет тяжелые ладони на его хрупкие плечи, дед прикасается к его бороде.
– Как ты вырос, Тедтед!
– Папа, послушай меня, Ной сейчас тут. Он посидит с тобой. А я схожу принесу еще кое-что из машины.
Дед кивает, прижав свой лоб ко лбу Теда.
– Надо скорей ехать домой, сынок, нас мама ждет. Наверняка волнуется.
Тед закусил губу.
– Да, папа, сейчас. Прямо сейчас.
– Какой у тебя теперь рост, Тедтед?
– Метр восемьдесят семь, папа.
– Надо будет подложить побольше камней под якорь, когда вернемся домой.
Когда Тед уже стоит в дверях, дед спрашивает, не забыл ли он гитару.
В конце жизни есть больничная палата, посреди которой кто-то поставил зеленую палатку. В ней, задыхаясь от страха, проснулся пожилой человек. Он не знает, где находится, а рядом сидит юноша и шепчет:
В– Ты не бойся.