Что я могла ему сказать?

Несколько минут я, любуясь мышцами на его руках, наблюдала, как он сгружает тюки сена и составляет их в пирамиду. Наконец, набравшись храбрости, я вышла на солнечный свет.

Гидеон остановился, потом опустил на пол тюк, который держал.

– Сирах снова хромает, – сказала я. – Посмотришь, когда у тебя будет время?

Он кивнул, не встречаясь со мной глазами.

– Что еще нужно сделать?

– В офисе сломался кондиционер. Но это не срочно. – Я крепко сплела на груди руки. – Мне очень жаль, Гидеон. Прими мои соболезнования.

Он пнул ногой сено, так что между нами встала завеса из пыли, и впервые посмотрел на меня. Глаза у него были такие красные, словно бы полопались сосуды. Я подумала, что ему сейчас, наверное, очень стыдно. Протянула руку, но он отшатнулся, и пальцы лишь слегка задели его. Потом Гидеон повернулся ко мне спиной и снова взялся за работу.

Часто моргая – то ли от слепившего солнца, то ли от навернувшихся на глаза слез, – я пошла обратно на кухню. И немало изумилась, увидев там Невви. Она стояла на моем месте и с помощью ложки наполняла арахисовым маслом яблоки, из которых за пару минут до того я вынула сердцевинки.

Ни я, ни Томас не ожидали столь скорого ее возвращения. Все-таки она только что похоронила дочь.

– Невви… вы уже здесь?

Не глядя на меня и не отрываясь от работы, она ответила:

– А где еще мне быть?

Через несколько дней я потеряла свою дочь.

Дело было так. Я укладывала Дженну в кроватку, а она вовсю капризничала, потому что не хотела спать. В последнее время дочка почему-то боялась засыпать и называла сон «время уходить». Она была уверена: если закроет глазки, то, открыв их, непременно обнаружит, что меня рядом нет, и что бы я ей ни говорила, как бы ни убеждала в обратном, малышка плакала и боролась с усталостью, пока тело не одерживало победу над упрямой волей.

Я пыталась петь ей колыбельные, укачивать. Сворачивала из долларовых купюр слоников – обычно это отвлекало ее, и она переставала плакать. Наконец Дженна заснула, после того как я применила единственный из всех возможных в те дни способов – обняла дочку, прижавшись к ней всем телом, словно бы превратившись в этакий домик, защищавший улитку. Только я успела осторожно вылезти из постели, как в дверь нашего коттеджа постучал Гидеон. Он попросил помочь ему поставить загородку из колючей проволоки, чтобы выровнять землю в африканском загоне. Слонам нравилось копать ямы, чтобы в них собиралась вода. Но эти дыры представляли опасность и для самих животных, и для нас – ехали мы на квадроцикле или шли пешком. Можно было упасть туда и подвернуть ногу или удариться головой, а заехав в яму, сломать ось у автомобиля.