Юэн улыбнулся. Не будучи в должной мере подготовленным, кажется, сейчас он прыгнул выше своей планки. Прогресс, которого он не ожидал.

– Если я продолжу заниматься вокалом, возраст добавит моему голосу сочности.

– По-моему, у тебя и сейчас все хорошо, – ответил Берн, на его губах играла странная полуулыбка. Он сидел вполоборота к Юэну, опираясь одним локтем о спинку дивана и прислонив руку к лицу, и смотрел на его пальцы на грифе. – Твоя бывшая группа не понимает, какого участника потеряла.

– Ух ты, спасибо, я польщен, – заулыбался Юэн.

– Я серьезно, – кивнул Бернард и, наконец, перевел взгляд с гитары на Юэна. – А песня, что ты спел…

– В оригинале звучит иначе. Я спел по-своему, – перебил его Юэн и, хлопнув себя по бедру, сказал: – Время уже позднее. Твой чай, кажется, призывает меня ко сну. Где мне завалиться спать? Здесь?

– Пойдем, – произнес Бернард. – Я покажу тебе комнату.

Юэн повесил на плечо чехол с гитарой и последовал на второй этаж за Бернардом, который прихватил с собой коробку, взятую из студии. Поднимаясь по лестнице, он размышлял о недавно исполненной песне, которую выбрал интуитивно. Суть музыки заключалась в том, что эмоции, вкладываемые в текст и само исполнение, становились как бы безликими, не принадлежавшими никому конкретно, а поэтому могли использоваться как просто для развлечения, так и для передачи какого-нибудь послания. Как там сказал Бернард ранее про запертую дверь в подвале похоронного бюро? «Пока ты точно не знаешь, что находится за дверью. За ней может быть все что угодно». С музыкой выходило что-то похожее. Ты не узнаешь, происходило ли с исполнителем то, о чем он пел, пока не спросишь напрямую. Но человек вряд ли ответит, зато с легкостью споет.

Юэн усмехнулся своим мыслям и, оказавшись в коридоре на втором этаже, заметил по правую сторону дверь с лампочкой над ней.

– Это же еще одна фотолаборатория, да? – спросил он.

Бернард поставил коробку рядом с этой дверью.

– Верно. Какое-то время она не работала. Сейчас хочу ее восстановить.

– Тебе не хватает той, что в фотостудии?

– Наверное, да. Хочу, чтобы у меня и тут и там была возможность проявлять фотографии.

«Так вот оно что, – подумал Юэн. – Он частично перевозит оборудование и реактивы домой».

Ему стало понятно, почему Бернард появился в студии в такой поздний час, однако неясна целесообразность этой затеи. Можно было ограничиться и одной фотолабораторией, зачем их две? Нельзя же быть одновременно в двух местах…

– Вот, – сказал Бернард, приоткрывая дверь одной из спален. – Можешь остаться в этой комнате.