– Спасибо, Берн, с тобой не страшно… – с улыбкой прошептал Юэн, и практически сразу дыхание его замедлилось и стало глубже.

Дождь за окном ослабевал. Молнии еще сверкали, но значительно реже. Гром тоже слышался отдаленно. Буря, вдоволь напсиховавшись, уходила. Бернард перевернулся на бок и посмотрел на Юэна, потом аккуратно смахнул темную прядь с его лица. Тот даже не пошевелился. Он крепко заснул, и вряд ли сейчас что-то могло его разбудить.

Взгляд сам собой опустился к предплечью. Бернард потянулся рукой, застыл на несколько секунд в нерешительности и мизинцем едва коснулся краешка шрама.

– Кто бы мог подумать, что за твоими плечами такое… – прошептал Бернард.

Он перевернулся на спину и посмотрел в окно.

«Надо вернуться в свою комнату».

Мелодия дождя теперь звучала как колыбельная. Он зашевелился, стараясь подняться, однако тело вдруг отяжелело, глаза слипались, и ему причудился силуэт на фоне окна. Или за окном… Кто-то в пальто и шляпке. Кто-то, уже не раз являвшийся ему.

«Найди меня, – прозвучал мягкий женский голос. – Пожалуйста».

Бернард не успел ничего сообразить. Его глаза закрылись, и он провалился в сон.

23

Серое утро было предвестником одного из тех дней, в которые просто не хочется вставать с постели. Если бы Юэн был дома, то, вероятно, не стал бы выходить из комнаты до обеда, а после обеда быстро куда-нибудь втихаря ушел бы. Но он по-прежнему находился у Бернарда и когда полез в сумку за свежими вещами, запас которых уменьшался, остро осознал, что долго продолжаться так не может.

Да, у Бернарда имелась свободная комната, и он не намекал о необходимости ее освободить, однако такое подвешенное состояние напрягало. Надо было созвониться с Джи и разузнать у нее про обстановку дома. Хотя… так тоже не могло больше продолжаться. Юэн в любом случае сцепится с Вилли в очередном скандале. Это лишь вопрос времени. Однако Юэн оттягивал неизбежное не ради себя. Ему было глубоко плевать на недовольного отчима. На его слова об инфантильности Юэна и прочее. Джи воспринимала все слишком остро. Юэн не хотел видеть слезы сестры и осознавать, что он является одним из виновников этих слез. Но другого выхода все равно не было – рано или поздно Джи придется это пережить и стать сильнее. Она хорошая девчонка. Она справится. Она уже многое понимает. Но не сейчас. Юэн чувствовал, что сейчас не время.

Он взял чистые вещи, перекинул их через правую руку, чтобы прикрыть шрам, на который и сам никогда не горел желанием смотреть, не то чтобы показывать всем, и вышел из комнаты.

Поначалу дом показался пустым. Все-таки когда люди живут семьей, это заметно сразу. В родительском доме где-то слышится звук работающего телевизора, Джи носится как неугомонная, постоянно что-то напевая и осыпая Юэна идеями и историями, мать всегда готова поболтать и немного поругаться, театрально пригрозив кухонной лопаткой. Когда Вилли в хорошем настроении (такое бывает, в основном если накануне его любимая команда по бейсболу выиграла матч), то он может даже о чем-то поговорить с Юэном не сквозь зубы и не переходя на крик.