У меня внутри все сжимается.

Я снова подхожу к двери, воздух вокруг по-прежнему тяжелый и кислый. Закрываю лицо рукавом, и Смит делает то же самое.

Мы отпираем дверь и распахиваем ее.

Задыхаясь и кашляя, заходим внутрь. Два шага. Пошатываясь, продвигаемся вперед. Помещение огромное, как ночной клуб, и в нем царит почти кромешная тьма. Запах невообразимый: худшее, с чем я когда-либо сталкивалась в жизни. Ковер под ногами кажется липким. Освещение приглушенное, а из аудиосистемы все еще доносятся звуки разговоров. Беседы, смех и нежный вальс на заднем плане.

Смит хмыкает. Он не отнимает рукава ото рта, и я тоже. Мне кажется, я сейчас упаду в обморок от вони.

Смит неловко указывает куда-то.

Делаю еще шаг, и пол становится клейким, как будто я иду по только что выброшенной жвачке.

Что-то пробегает по ноге, и я с трудом сдерживаю крик.

На долю секунды свет включается на полную мощность.

Вспышка.

Смит вопит.

Перед нами открылось адское зрелище.

В центре бального зала, на паркетном танцполе, лежит груда тел. Куча раздутых пассажиров, чьи руки и ноги раскинуты под немыслимыми углами. Невообразимое зрелище какого-то далекого геноцида. Уронив руку вдоль тела, я падаю на колени, хватая ртом воздух. Грызуны здесь. Они в исступлении.

Отшатываюсь назад. Дыхание прерывается, в голове туман. Этого не может быть. Это не реально.

Они пролежали здесь всю неделю?!

Сотни людей. Из кучи сочится жидкость. Грызуны визжат в темноте, и собаки уже здесь. Животные нашли вход, они всегда так делают. Отступаю назад, и тут аварийное освещение выключается и мы остаемся в полной темноте.

Глава 118

Глава 118

Спотыкаясь, возвращаемся в атриум.

У меня трясутся руки. Мне удается удержать висячий замок и запереть дверь, а затем я бегу к дальней стене, хватая ртом воздух.