Тогда я не смог как-то объяснить эти записи. Их содержание практически вылетело у меня из головы, пока я не увидел личные данные Хэ Мэй и не заметил, что эта информация совпадает с «шифром», оставленным Чжан Цици. То есть, 402 – это квартира 402, Хэ – это Хэ Мэй, а 7878 – это дата рождения 1978.07.08[34]. Если «шифр» Чжан Цици означает именно эти данные, то, возможно, эта пациентка может нам помочь?

Из осторожности я не стал сразу связываться с Хэ Мэй – ведь кто знает, из каких побуждений Чжан Цици оставила эти записи? К тому же пациенты, упомянутые в ее письме, вообще не существовали, и я начал терять доверие к информации из ее письма. Совсем сломав себе голову, я в конце концов отложил эти мысли и занялся оформлением документов для выписки пациента, а также поговорил с его родственниками. Закончив с этим, понял, что уже почти время уходить. Убедившись, что в стационаре больше нечего делать, я передал ординаторам несколько поручений, на которые им стоило обратить особое внимание, и пошел в амбулаторное отделение, чтобы проверить, не там ли Ян Кэ.

– Что с тобой? – Войдя в кабинет, я увидел, что Ян Кэ пытается сам себе наложить швы. На его правой руке была рана – похоже, кто-то его порезал.

– Пациент, – равнодушно ответил Ян Кэ.

– Давай я помогу, – предложил я.

– Не надо.

– Как ты будешь зашивать рану одной рукой? Ты что, тысячерукая Гуань-инь[35]? – Я не стал слушать его отказы, взял инструменты и приступил к работе.

Только я начал, как Ян Кэ застонал:

– Больно! Можешь осторожнее?

– Я и так очень аккуратно, – оправдывался я.

В этот момент мимо кабинета прошла Юэ Тинши из третьего отделения с мальчиком-пациентом и его родственниками. Услышав наш разговор, она покачала головой и прошла мимо, словно мы занимались чем-то неприличным. Каждый раз, видя Юэ Тинши, я вспоминал, как она упрекала Ян Кэ, что он изменил Чжан Цици. В больнице работает много девушек, и я не знаю, с кем именно он якобы изменил. Ян Кэ всегда отрицал это, а я решил больше не подвергать сомнению его слова. К тому же информация в письме Чжан Цици не совпадала с реальностью; возможно, она и Юэ Тинши просто выдумали эту историю. Мы с Ян Кэ только что помирились, и я не хотел снова разрушать нашу дружбу.

Через две минуты я закончил шить.

– Готово, не благодари.

– Какая благодарность? Ты меня измучил! – Ян Кэ не принял во внимание мои старания.

Как только он это сказал, зазвонил мой телефон. На экране высветился номер У Ганъи. Я подумал, что он готов рассказать о своем кожном заболевании, и быстро ответил. Однако У Ганъи не стал говорить о своей болезни, а спросил, может ли он добавить меня в друзья в мессенджере, чтобы поговорить по видео. Раз пациент по своему желанию хотел со мной пообщаться, я, конечно, с радостью согласился. Вскоре пришел запрос на видеочат. Чтобы У Ганъи не стеснялся, я попросил Ян Кэ встать в угол, так как пациенты обычно не хотят, чтобы присутствовали третьи лица, а У Ганъи все же еще не доверял Ян Кэ.