– Возьмем кхатаи[177] в том магазине – там отлично делают.
Мама идет в ногу с Рози. В каждой радости, в каждом стремлении угадывается Рози. Каждый шаг восполняет желание, ушедшее вместе с ней.
Теперь Дочь с любопытством наблюдает, как Мама, будто сама превратившаяся в Рози, показывает Лахор ей и Рахату Сахибу. Мама идет впереди, они следуют за постукиванием ее трости. Рози шепчет ей в ухо: «Сейчас поверни направо, а сейчас – налево», и она поворачивает.
Среди снующих велосипедов, скутеров и нищих под предводительством Мамы идут Дочь и Рахат Сахиб.
– В Анаркали, – говорит Мама, – она все покупала на базаре Вано.
Когда добрались туда, говорит:
– Не помню точно.
Сколько из услышанного-рассказанного удержишь в памяти?
– Ничего страшного, – утешает Дочь. – Пойдемте.
– Да, пойдем, – соглашается Мама. – Пить чай вон в той дхабе.
Им нужно выпить чаю в какой-то дхабе на углу старого квартала Анаркали.
– Она пила там, – говорит Мама.
Похоже, ей приходится прилагать усилия, чтобы вспомнить, что говорила Рози, и поэтому она исследует весь район.
– Вон та дхаба, – показывает она.
Узнала или, может, решила, что это та самая.
Что-то обсуждают с Рахатом Сахибом. Опять всплывают записанные на бумаге имена и адреса. Дочь разглядывает переливающийся и сверкающий Анаркали, сама идет в несколько магазинов и возвращается с парой сандалий, украшениями, костюмом из синели, пепельницей для К. К., резным подсвечником и гравированным крючком для ключей. До нее доносятся слова «Делийские ворота» и «Сурадж Сингх Гали».
Какая же Рози везучая! Захотела кому-то передать чирон-джи, так сердобольная Мама принесла ее на своих плечах. А я Маму – на своих. Ну и пусть, сдюжим. Хоть Рози и внутри нее, но теперь я за все в ответе.
– Вы пришли с той стороны? – спрашивает хозяин дхабы на панджаби. Угощает пакорами.