Он исследовал это место, осветив фонариком сначала Гитлера в партийной форме, отдающего нацистское приветствие, а затем Сталина, Рузвельта и Черчилля, намеревающихся разделить планету, сидя вокруг глобуса. Два проема, обрамленные портьерами, вели в другие комнаты этого мрачного, заброшенного музея. Рикардо заглянул в один из них. Там он обнаружил Данте, собирающегося переступить порог Ада вместе с Вергилием, Дракулу, стоящего с усмешкой у окна покоев спящей девы, – но ни следа Призрака и его маленького заложника. «Эти проклятые манекены все усложняют», – подумал Меццанотте, двигаясь к проему на противоположной стороне комнаты. Каждый раз, когда кто-то выступал из тени, он вздрагивал, думая, что это его противник. Направил было луч света в соседнюю комнату, но два выстрела заставили его поспешно отступить. К списку его проблем добавилась еще одна: благодаря своему фонарику он был легкой мишенью, в то время как Призраку, похоже, свет был не нужен. Похоже, этот гад мог отлично видеть даже в темноте.

Однако по крайней мере Рикардо понял, где спрятался Призрак. Выстрелы раздавались из-за ванны с голым парнем внутри, которого только что зарезала женщина в старинном костюме. Кто знает, кто это был и почему она это сделала…

С предельной осторожностью, не слишком высовываясь, он попытался исследовать окружающую обстановку. Когда фонарик высветил электрический щиток на стене за колонной из папье-маше – части «древнеримских» декораций, – Рикардо понял, что это как раз то, что ему нужно. Если б он смог включить свет, то восстановил бы баланс сил. Однако чтобы добраться до щитка, ему пришлось бы пройти перед местом, где затаился Призрак, преодолев несколько метров по открытой местности. В общем, положение было серьезным.

Инспектор сделал несколько глубоких вдохов и наскоро помолился, а затем бросился вперед, стреляя в воздух, чтобы не задеть ребенка. Когда он бежал сломя голову в темноту, с «Береттой» в одной руке и фонариком в другой, Призрак открыл ответный огонь. Меццанотте совершил дикий прыжок, приземлившись возле электрического щитка и снова оказавшись вне зоны поражения.

Он не успел поздравить себя с проявленной им акробатической ловкостью, как почувствовал резкое жжение в боку. Нащупал это место рукой, а когда поднес ее к глазам, с нее капала кровь. На лбу у него выступили бисеринки ледяного пота, а боль стремительно нарастала, обжигая его плоть. Это было первое пулевое ранение в его жизни. Но сейчас не время паниковать. Стиснув зубы, Рикардо задрал рубашку и осмотрел рану. Пуля вошла и вышла из его правого бока; попадание пришлось в целом по касательной и не причинило серьезного вреда, но кровь текла сильно. Еще немного, и он потеряет сознание; Рикардо уже чувствовал легкое головокружение. Нужно что-то быстро предпринять. И тут он понял, что у него больше нет пистолета. Возможно, тот вылетел у него из руки во время прыжка. «Как будто не хватало всего остального дерьма, – подумалось ему, – так еще и это…» Меццанотте поводил лучом фонарика по полу, но ничего не обнаружил. Возможно, при включенном свете он смог бы отыскать его…