– Ты пробовала пирог «Черный дрозд»? – спросила мама.

– Нет.

Она пристально посмотрела на меня.

– Из-за того жителя гор?

– Мам, а ты слышала, что он служил в спецназе? Два года воевал за границей. Кэм хороший человек. Кстати, он предложил взять Олли и втроем пойти на гулянья в День независимости. Я согласилась. Надеюсь, вы с папой вечером присоединитесь к нам, и мы все вместе полюбуемся фейерверком.

Мама замерла с воткнутым в тарт ножом. Глаза у нее полезли на лоб.

– Я… мы… – Она отделила кусок от тарта и глубоко вздохнула. – С удовольствием.

– Трудно было сдержаться? – пряча улыбку, поинтересовалась я.

– Трудновато, – призналась мама.

– Спасибо! – Я с облегчением улыбнулась. Она кивнула. – И, кстати, я решила повременить с пирогом не из-за Кэма, а из-за папы. Не терпится услышать Мэтта и узнать, почему он утонул, но папа против, а я уважаю его мнение.

Мама подняла на меня глаза.

– Это должен быть твой выбор, а не папин. Чего ты сама хочешь, Натали?

Я сложила вилки на поднос.

– Того же, что и раньше: спокойствия. Папа сказал, кусок пирога не поможет обрести мир в душе. И он прав. – В последние несколько дней я многое переосмыслила и осознала. – Я так отчаянно искала причины смерти Мэтта, что совсем забыла, как сильно он меня любил. Конечно, у него были свои недостатки и тайны, но он желал нам с Олли только добра. Вот и все, о чем мы должны помнить, чтобы пережить горе.

Мама, пождав губы, опустила нож в раковину.

– В общем, в ближайшее время не буду есть пирог, – торопливо подытожила я, пока мама не успела что-нибудь съязвить насчет характера Мэтта. – А там видно будет.

Мама обернулась ко мне, уже без всякого осуждения.

– Любовь все преодолевает.

Кажется, она собиралась что-то добавить, но решила промолчать и вместо этого начала складывать на поднос салфетки. Хотя старые обиды еще не совсем прошли, в конце концов мы сможем от них избавиться. Я уверена.

Тихо хмыкнув, мама закончила возиться с салфетками и обратилась ко мне: