– В семьях иногда бывают ссоры и обиды. В нашей – так вообще постоянно. Но в глубине души мы все равно любим друг друга.

Подбежав, Натали заключила меня в объятия и звонко чмокнула в щеку – совсем как Олли. А я впервые не спешила отстраниться. Наоборот, с радостью обняла ее в ответ, несмотря на перепачканные мукой ладони.

– Слава богу, что мы все вместе, – прошептала Натали мне на ухо. – Поддержка семьи и взаимовыручка придадут нам сил, помогут пережить следующие несколько месяцев.

Я промолчала, крепче прижав ее к себе.

Думать о будущем не хотелось. Совсем.

Натали

Папа на втором этаже читал Олли взятую из библиотеки книжку, а мы с мамой готовили коктейли для предстоящих вечерних посиделок в патио, среди мерцания снующих туда-сюда светлячков.

Ох и трудная выдалась неделька! Я чувствовала себя словно на американских горках: радость и облегчение то и дело сменялись горечью и отчаянием. И, учитывая наши обстоятельства, скорее всего, так будет продолжаться и дальше.

К счастью, все в нашей семье поддерживали друг друга. Месяц назад я такое даже представить себе не могла.

Мама поставила на стол тарелки и, достав нож, принялась нарезать тарт с голубикой. Его Анна-Кейт по просьбе папы передала мне в конце рабочего дня вместе с ромашковым чаем.

Мама положила кусок на тарелку. Сочные ягоды поблескивали на белоснежном фарфоре. На всякий случай я пояснила:

– Не волнуйся, это обычный ягодный тарт, и, кстати, очень аппетитный на вид. Он не имеет к пирогам «Черный дрозд» никакого отношения.

– А кто сказал, что я волнуюсь? Может, это ты волнуешься?

– Конечно, особенно в последнее время. – Я печально улыбнулась. – Просто на всякий случай предупредила. Знаю ведь, как ты относишься к легенде о черных дроздах.

Мама пожала плечами.

– Имею право поменять точку зрения.

Я приподняла брови.

– Да что ты!

– Я вижу, Анна-Кейт искренне верит, что все это – чистая правда. Конечно, мне этого не понять, но зачем упрямиться? Было бы приятно снова увидеть Эджея… – Она задумчиво взглянула в потолок. Со второго этажа до нас приглушенно доносился папин голос. – Пусть даже это будет только сон…

Я погладила маму по спине, надеясь успокоить, но почувствовала лишь неловкость и смущение. Чтобы рана затянулась, нужно время, особенно если она так долго кровоточила.