Дорогой орешек, говорят, ты сейчас размером с небольшой орех, и таким я тебя и представляю, ты навсегда останешься моим орешком, даже когда вырастешь большой и скажешь: я целый ореховый кустарник или дерево! Вот бы ты узнал что-нибудь о нас, твоих родителях, орешек, о нашем несовершенном блаженстве, прежде чем появишься на свет.

Твой папа добрый человек, даже если он строг или имеет свое Представление о том, как все должно быть.

Что такое добро, спросишь ты. Ну, добро включает в себя многое:

Жертвовать собой ради счастья и благополучия других.

Ставить их счастье выше своего собственного.

Думать о последствиях, чтобы твои действия способствовали этому счастью.

Заботиться о маленьких и незащищенных.

Проявлять привязанность, поддерживать зависимых и слабых.

Вот какой он добрый. И дело не только в его работе, где он действительно творит добрые дела, но и в его поведении дома, где никто, кроме нас, его не видит.

И я, твоя бедная мать. Я бываю проницательной, но мрачной; эмоциональной, но колючей; я горжусь своей сдержанностью, а потом срываюсь. Я провела немало дней в унынии, но твой папа помогает мне выбраться и держаться. Я надеюсь, что ты увидишь только хорошую, добрую, счастливую маму; не вижу причин, почему должно получиться иначе.

Жизнь наша устроена следующим образом: твой папа рано встает и идет на работу; я занимаюсь хозяйством, то есть делаю покупки, иногда вытираю пыль и каждый день готовлю еду. Твои папа и дедушка не жалуются, хотя и могли бы, потому что повар из меня ужасный. Больше всего им нравится, когда я украшаю ужин из полуфабрикатов замороженным горошком или, если мы при деньгах, когда покупаю в лавке готовую жареную курицу. Я помогаю им в работе, навожу порядок в кабинете и организую мероприятия, чтобы отблагодарить Спонсоров. Также я начала писать новую книгу, которая до свадьбы казалась важным делом, но теперь не особенно меня интересует.

Жизнь у нас тихая, за исключением тех случаев, когда я смешу твоего отца и его смех разносится по дому, сбрасывая фотографии со стен и сотрясая посуду. Иногда он заставляет меня плакать, хотя вовсе не со зла: просто я не привыкла быть центром чьего-либо внимания и малейший его жест – цветы, милое прозвище, пожатие руки – до сих пор кажется мне очень трогательным.

Когда подтвердили, что ты существуешь, это был прекрасный момент – такой покой, мой орешек, такая радость – не только в ожидании тебя и всей твоей орешковой прелести, но и потому что все мои прежние представления о жизни были неверными. Я смирилась со своей «судьбой»: думала, что удача дается только от рождения. А теперь я узнала, что мы можем заставить судьбу найти нас. Я сделала это, выбрав твоего отца: я дала судьбе пощечину, и она показала себя более гибкой, чем я думала. Этим уроком я поделюсь и с тобой, любовь моя, я буду настаивать на том, чтобы ты не сдавался.