Сестры напряженно молчали. Потом многозначительно переглянулись.

– Это не очень глупый вариант, – медленно произнесла Яна, – только непродуманный. Миллионеры-убийцы – наш профиль.

– Нам нужно это обсудить. – Аня потянула сестру за рукав. – Жди.

Их не было около часа, потом Яна вернулась.

– Мы приняли решение: миллионер нам подходит. Получится, естественно, не так быстро, но и рассчитываем мы теперь не на сто тысяч. Потребуется месяца три, может, чуть больше. Чтобы точно сказать, нужно его увидеть и что-то про него узнать.

– Но я не могу сидеть здесь три месяца! – Я подскочила на кровати.

– Мы не будем его шантажировать. Мы будем его разводить. Это совсем другое. Шантаж – быстро и дешево. Разводка – дорого и круто. Мы навели справки. Этот человек действительно существует, ты нам не врешь. А значит, тебе есть чем расплатиться. Его телефон стоит ста тысяч. Миллионеров кругом полно, но далеко не все из них убийцы. А для нас работа с темными означает стопроцентный успех. Так что поздравляю. Завтра рано утром мы тебя выведем. Будь готова! Вещи не бери. Куртку принесем. Воскресенье – самый удачный день. И запомни на будущее: всегда сбегай в воскресенье.

– Спасибо! – У меня отлегло. – Только я скажу вам его номер, когда уже выйдем. Извини. Гарантии мне нравятся все же больше, чем надежда.

– Вопросов нет. Все по-честному. Ты молодец. – Яна подняла два победных пальца вверх. – Но если вдруг окажется, что это не его номер, мы тебя найдем и придем за компенсацией. Ты же понимаешь?

Под утро дверь тихонько щелкнула. Я не спала. Лежала в джинсах и худи под одеялом и ждала. В джинсах обнаружились пятьсот рублей. То ли моя старая заначка, то ли великодушный подарок Кощея. Это вселяло надежду на то, что добираться до Москвы пешком не придется. Куда идти дальше и что делать, я не знала, и планировать, пока не выберусь из «Пуговиц», не хотелось. Сколько раз так бывало: стоит загадать – и сразу же все обламывается.

– Идем, – шепотом позвала кто-то из сестер.

Я быстро сунула ноги в ботинки и выбежала. Это оказалась Яна.

– Что бы ни происходило, ничему не удивляйся, – предупредила она, – и не разговаривай.

В коридорах царил полумрак. На стенах тускло горели светильники. Тишина стояла вязкая и оглушительная. Коридор казался нескончаемо длинным, будто огибал все здание по периметру. Мы шли по нему и шли, ничего не менялось, только номера комнат, подтверждающие, что мы все-таки движемся. Потом неожиданно Яна остановилась напротив одной из дверей, приоткрыла, заглянула внутрь и потянула меня за собой. Мы попали на огромную кухню с большими серебристыми холодильниками до потолка, гигантскими стальными вытяжками, островом с плитами, над которыми висела различная кухонная утварь, и хромированными стойками с микроволновками, мультиварками и другими приборами. Все кругом сияло чистотой. Мы прошли кухню насквозь и оказались в складском помещении с грузовым лифтом. Здесь нас ждала Аня. В руках у нее был ужасный леопардовый полушубок из искусственного меха. Она молча передала его мне, затем вызвала лифт, и, когда двери раскрылись, мы вошли в него втроем. Лифт был с зеркальными стенами, в таком же мы ехали с Дженой. Только этот напоминал комнату смеха, потому что наши отражения в нем искажались и выглядели комично-уродливыми.