Повторяю, что потеря каждой минуты может стать роковой для существования России и что между высшими начальниками действующей армии нужно установить единство мысли и целей и спасти армию от колебаний и возможных случаев измены долгу. Армия должна всеми силами бороться с внешним врагом, и решение относительно внутренних дел должно избавить ее от искушения принять участие в перевороте, который более безболезненно совершится при решении сверху.

Алексеев,

2 марта 1917 года, 10 часов 15 минут. 1872".^{390}

Николай Николаевич отвечает: .

"Генерал-адъютант Алексеев сообщает мне создавшуюся небывало роковую обстановку и просит меня поддержать его мнение, что победоносный конец воины, столь необходимый для блага и будущности России, и спасение Династии, вызывает принятие сверхмеры.

Я как верноподданный (? — В.К.) считаю по долгу присяги и по духу присяги (? — В.К.) необходимым коленопреклоненно молить Ваше Императорское Величество спасти Россию и Вашего Наследника, зная чувство святой любви Вашей к России и к нему.

Осенив себя крестным знамением, передайте Ему — Ваше наследие. Другого выхода нет. Как никогда в жизни, с особо горячей молитвой молю Бога подкрепить и направить Вас.

Генерал-адъютант Николай".

Я не буду приводить текст ответных телеграмм других Главнокомандующих. Они всем известны. Я привел текст только ответа Николая Николаевича, Эта телеграмма Николая Николаевича, все, что я писал раньше о членах Императорской Фамилии и что еще будет сказано в дальнейшем, выносило смертный приговор Династии. Без Государя Императора все они становились никому не нужными.

А вот телеграмма генерал-адъютанта Хан-Нахичеванского, которая не была доложена Государю;

"До нас дошли сведения о крупных событиях. Прошу Вас не отказать повергнуть к стопам Его Величества безграничную преданность гвардейской кавалерии и готовность умереть за своего обожаемого Монарха.

Генерал-адъютант Хан-Нахичеванский.

2370. 3 марта 1917 г."

Сейчас будет сказано еще о рыцарски честном и преданном Государю военачальнике.

«Уговаривая столь зависимых от Ставки Главнокомандующих воздействовать на Государя с целью добиться "добровольного" отречения, генерал Алексеев пытался привлечь к этому воздействию и начальника Морского штаба при Ставке адмирала Русина, непоколебимого в верности и честности человека, которого очень ценил и уважал Государь.

Не будучи подчинен Алексееву, Русин держал себя в Ставке очень достойно, независимо и самостоятельно.

Утром адмирал Русин был приглашен к генералу Алексееву. Алексеев рассказал, что Государь задержан в пути, находится во Пскове и Ему из Петрограда предъявлены требования.