«Наивно было, например, верить заявлениям генерала Брусилова, что он с молодых лет "социалист и республиканец". (При получении генерал — адъютантских аксельбантов Брусилов поцеловал руку Государю — В.К.).

Русское кадровое офицерство в большинстве разделяло монархические убеждения и в массе своей было во всяком случае лояльно».

А на странице 151 того же труда Деникин говорит уже совсем другое:

"Да, революцию отменить нельзя было. Я скажу более: то многочисленное русское офицерство, с которым я был единомышленен, и не хотело отнюдь отмены революции".^{456}

Да, несомненно одно — Деникин был республиканцем со всеми вытекающими отсюда последствиями. К нему, конечно, примыкал по своим убеждениям и генерал Л. Корнилов.

А вот что пишет Деникин о том, как был увален первый революционный Главковерх Алексеев:

"В ночь на 22 мая получена была телеграмма об увольнении генерала Алексеева от должности с назначением в распоряжение Временного Правительства и о замене его генералом Брусиловым. Уснувшего Верховного разбудил генерал-квартирмейстер Юзефович и вручил ему телеграмму. Старый вождь был потрясен до глубины души, и из глаз его потекли слезы. Генерал Алексеев потом в разговоре со мной обронил такую фразу:

— Пошляки! Рассчитали, как прислугу.

Со сцены временно сошел крупный государственный и военный деятель, в числе добродетелей или недостатков которого была безупречная лояльность в отношении Временного Правительства".^{457}

Деникин, наверно, и не подозревает, какой обвинительный приговор выносит он Алексееву, этому "крупному государственному и военному деятелю". Безупречная лояльность Временному Правительству означала полное содействие тому развалу, который учинило это "правительство" по приказу настоящего правительства, находившегося в Совдепе. Этот развал касался прежде всего армии. Наша доблестная Русская Армия, в течение веков бывшая гордостью Российской Империи, после переворота в феврале и выпуска приказа № 1 превратилась в полчища разнузданной, озверевшей, охамевшей солдатни, в трусливое стадо, показавшее себя в июне 1917 года как людей без всякой чести, мужества и дисциплины.

И среди этой подлинной сволочи (употребляю это слово в его филологическом значении) — несчастные мученики офицеры, которых эта мерзкая солдатня преследовала, над которыми издевалась, часто била и убивала. Как же можно было быть лояльным к такому правительству? Уже Гучков при помощи Поливанова и "младотурок" обезглавил армию, удалив наиболее приличных и верных своему долгу генералов. Когда же военным министром стал Керенский, армия как таковая перестала существовать. Ведь тот же Деникин писал: