Последнее высказывание можно воспринять как прогноз - и в качестве такового я хочу дополнить его словами человека, может быть, не слишком значительного, но такого, о котором ходит множество историй: “Если предсказание не сбывается, то грош ему цена, но я отсылаю снисходительного моего читателя ко всеобщей истории: там обнаружит он множество событий, какие, не будь они предсказаны, никогда бы и не совершились” (Казанова, 1990:16).

Вытекающие из морфологии истории прогностические представления

Теперь мы еще глубже ознакомились с морфологией истории и представляем себе уже не только членение общества, но и глобальное деление истории на эпохи. Если мы снова попробуем собрать в целое эти морфологические элементы, какой предстанет перед нами всемирная история при оперировании такими единицами?

Ранее мы выяснили, что приблизительно в VIII-VII вв. до Р.Х. началась предыдущая, греко-латинская эпоха, которая окончилась с наступлением Ренессанса и Реформации приблизительно в середине XV в. В это время началась та эпоха, в которой мы живем сейчас. Эта греко-латинская эпоха продолжалась примерно 2000-2100, может быть, даже 2200 лет. Если анализировать сходным образом развитие других культур, предшествующих по отношению к греко-латинской исторических эпох, как это сделано выше, можно видеть, что и предыдущие исторические эпохи длились примерно по два тысячелетия с небольшим - и египетско-аккадская, и предшествующая ей, которую можно назвать протоиранской, и более древняя. Отсюда мы можем предполагать, что примерная, средняя длительность одной исторической эпохи такого масштаба, какой была греко-римская и начавшаяся следом за ней наша, германская эпоха - примерно 2000 с небольшим лет.

Исходя из того, что мы знаем о собственном времени системы, мы можем полагать, что в одном возрасте эпохи ведут себя примерно одинаково. Конечно, это только приблизительное предположение - ведь эпохи разные, а даже люди ведут себя по-разному, находясь в одном возрасте. И все же некоторые ожидания относительно даже незнакомого человека, о котором нам известен лишь возраст, мы можем высказать. Если семилетний мальчик говорит: “Я никогда не женюсь!”, это кажется вполне нормальным. И если восемнадцатилетний молодой человек очень интересуется знакомством с особами противоположного пола, это также не есть нечто неожиданное. Значит, можно попытаться представить себе, что можно сказать о прошлом и настоящем нашей эпохи, оглядываясь на соответствующий возраст единственной сколько-нибудь хорошо знакомой нам закончившей свой путь эпохи - греко-латинской.