К востоку каменные холмы Котельного сменяются Землей Бунге. Странная это земля — остров не остров, отмель не отмель — огромный (длинней Абхазии) ровный песчаный пляж, а вдоль него даже в разгар лета всюду натыканы севшие на мель ледяные горы. Зовут их здесь стамухами.

Первым тот пляж пересёк весной 1805 года купец и охотник Яков Санников. Непонятной земле он имени не дал, и лишь много позже назвали её в честь Александра Бунге, врача и зоолога, побывавшего здесь через 80 лет после Санникова.

Новосибирские острова. От острова Мал. Ляховского до мыса Медвежьего 55 км

О появлении столь странной земли есть разные мнения, и похоже на правду такое: это дельта древней реки, низовье которой ушло под воду, а основная часть известна ныне как река Яна. На этой реке стоит Верхоянск, знаменитое место царской ссылки, сто лет назад считавшееся «полюсом холода» Северного полушария (уже в советское время выяснилось, что есть место ещё холоднее: оно оказалось восточнее, в посёлке Оймякон на реке Индигирке). А в устье Яны есть два сельца: Усть-Янск, родина Санникова, и, на 30 вёрст выше, Казачье. Второе крупней и в интересующее нас время, сто лет назад, было центром Усть-Янского улуса Якутской области.

Как и все, искал Санников на островах песцов и Мамонтову кость, в обилии оставшуюся от ледниковой эпохи. (У Арктики долгая память.) Только отличала его ото всех неуёмная страсть — искать новые земли. Вот и теперь за песчаной пустыней нашёл он пролив (вскоре названный проливом Геденштрома), а за ним — тоже огромный остров, но не каменный, а из песка со льдом. Называется он Фаддеевским — по имени охотника, шедшего следом за Санниковым и сложившего здесь из плавника (выброшенных морем брёвен) летнюю избушку. Такие избушки звали здесь поварнями.

А Санников поварен не ставил, он шёл и шёл дальше. Прошёл по Фаддеевскому сто вёрст берегом, ставшим среди лета из ледяной тверди ледяным болотом (помните? Суровый Данте наделил ледяными болотами ад), увидал ещё пролив и за ним опять неизведанную землю. Переплыть пролив нельзя (запомним это!), ибо тут всё лето сильное течение гонит массу крупных и мелких льди, с грохотом крушащих стамухи.

Лишь на другой год, весной, попал Санников по льду на ту землю, но назвать её и пролив опять пришлось не ему: это сделал ссыльный чиновник Матвей Геденштром, окрестивший пролив Благовещенским, а землю — Новой Сибирью. Он надеялся, что она — новый материк, за приобщение коего российской короне ему позволят вернуться в Россию. И, представьте, позволили, хотя Новая Сибирь оказалась островом, немногим больше Фаддеевского, только лёд смешан здесь не с песком, а с глиной.