Но под конец он был не на месте, и, кроме как на острове, памятник, по-существу, ставить негде — в любом другом месте он у кого-то вызовет радость, у кого-то бешенство, у кого-то иронию. И все будут по-своему правы.
В 1991 году решили поставить ему памятник в Иркутске, на предполагаемом месте его расстрела. Дело тянулось 13 лет — одни хотели увековечить героя, другие не хотели и слышать о памятнике злодею. Наконец, в ноябре 2004 года памятник открыли. Не там, а у Знаменского монастыря, где была прорубь. И что же видим?
Насколько можно судить по снимку, бронзовый Колчак — русский Ваня, он упитан и круглолиц, словно скульптор не видал его фотографий. Полное отсутствие тюркского типа в лице говорит о жёстком заказе — патриотам нужен чисто русский герой. На плечи накинута шинель, под нею английский френч, в каких ходили белогвардейцы. Тяжёлые невоенные брюки с сапогами намекают, видимо, на полярное прошлое.
«По словам автора памятника Вячеслава Клыкова, он изобразил Колчака за несколько минут до расстрела. Или он шагнул к нам, чтобы предостеречь нас?» —
«По словам автора памятника Вячеслава Клыкова, он изобразил Колчака за несколько минут до расстрела. Или он шагнул к нам, чтобы предостеречь нас?» —
пишет иркутский журналист[250]. Заметка полна нелепых ошибок[251], но неразумно винить в них репортера, когда к правде равнодушны историки и даже сам ваятель, взявшийся изобразить героя.
От чего мог предостеречь нас Колчак настоящий, сам не знавший, что делать? И шинели на нём быть не могло — он был арестован в шубе и, по официальной версии, расстрелян в ней же (а вернее, что в одном белье, см. [Чайковский, 2002]). Словом, всё это столь же нескладно, как если бы Колчака изваяли с погонами лейтенанта, адмиральскими орденами и в турецкой феске.
памятник Колчаку в Иркутске
А вот что получилось хорошо, так это воины на постаменте (белый и красный), скрестившие винтовки в знак примирения (через 70 лет) и мрачное выражение лица адмирала. Но иркутские противники памятника грозят взорвать его. А в Питере, в Морском корпусе, так пока и не удалось установить памятную доску с надписью:
Колчак. Мемориальная доска (для бывшего Морского корпуса, Петербург)
Морской корпус в 1894 г. окончил адмирал Колчак Александр Васильевич, выдающийся российский полярный исследователь и флотоводец. 1874–1920
Тут лицо на барельефе похоже на подлинное.
Итак, по-моему, мыс Преображения по-прежнему ждёт памятника. Памятника спасателю, памятника, который никого не возмутит.
В конце главы 2 было мельком сказано, что туристы-экстремалы недавно поставили на острове Беннета памятный крест «в честь столетия спасательной экспедиции». За этот крест огромное им спасибо, но о старом кресте, который надо бы посетить и подправить, экстрим-туристы, видимо, не знали. Впрочем, могли делать вид, что не знают — так проще. Сужу об этом по тому, как лихо они обошлись с Софьей Фёдоровной, женой Колчака. Её портрета экстрим-туристам известно не было[252], поэтому в конце их фильма показано широко известное фото Анны Васильевны Тимирёвой, и диктор произносит: «Софья Фёдоровна Колчак». При показе в Институте океанологии из президиума раздался вежливый голос Владислава Корякина, полярника и историка Арктики: «У вас ошибка, это не она, а Тимирёва», на что ведущий рявкнул привычно: «Это наукой не установлено».