— Алекс, пожалуйста...

— Ложный путь! Я пошел неправильным путем и всегда был неправ! Ни мой дневник, ни молитвы рабби Соломона не спасут нас. Только оружие Андрея! А теперь слишком поздно, и виноват в этом я.

* * *

Под Варшавским гетто образовался целый подземный город, совсем как римские катакомбы. Каждый, кто был в силах, работал на постройке тайных убежищ.

Пятьдесят тысяч дверей, пятьдесят тысяч потайных ходов вели в потайные помещения в подвалах, шкафах, за книжными стеллажами, на чердаках. В магазинах выходы были спрятаны под прилавками, в пекарнях — в остывших печах. Выкапывали потайные ходы под трубами, под мусорными свалками. Поближе к месту, где жили. По улицам ходили только в воспоминаниях. Если нужно было с кем-то связаться, добирались по крышам. Тайные помещения скрывались за печами, за уборными, за картинами.

В подвалах было удобно прятаться, потому что там можно было держать запасы продуктов и вход легче было замаскировать; но чердаки имели то преимущество, что оттуда было легче удирать.

Вся эта примененная на практике изобретательность не мешала эсэсовцам выполнять ежедневную норму депортации. Детские крики, натренированность собак-ищеек, старания немецких пособников помогали раскрывать все новые и новые потайные места. Патруль на улице смотрел, как другие патрульные выбивают стекла в домах, потому что целые стекла могли быть признаком потайного помещения.

На Милой, 18 и на Лешно, 92 Андрей и Шимон заняли чердачные комнаты. Туда был проведен специальный звонок, чтобы в случае опасности они ушли по крышам, куда патруль не очень охотно поднимался.

Прежним входом в подвал на Милой, 18 больше не пользовались, так как это стало небезопасно. Чтобы замаскировать новый вход, на первом этаже соорудили специальную уборную. Нужно было лишь вытащить болт, неплотно ввинченный в пол, и в стене открывалось отверстие, достаточное, чтобы в него пролез взрослый человек. Приставная лестница вела в новые отсеки, вырытые в подвале в тот день, когда началась ”большая акция”. Тут пряталось человек десять из тех, кого Алекс спас с Умшлагплаца; тут же были архивы и склады оружия. Выход был проложен через широкую дренажную трубу, которая тянулась на много метров под Милой, 18. Подземная система переходов упиралась в центральную трубу, которая доходила до середины улицы. В ней постоянно слышался шум воды.

В конце третьей недели августа ”большая акция” вдруг приостановилась. Облавы прекратились.

Глава десятая

Глава десятая

У очень немногих евреев в гетто был телефон, но у Макса Клепермана их было целых два: второй — прямой к доктору Францу Кенигу, с которым он обделывал разные делишки. У Могучей семерки были совершенно исключительные права на куплю-продажу золота, недвижимости, земельных участков и на доставку информации. И вот у Макса Клепермана зазвонил телефон.