В какой-то момент его вдруг осенила мысль, которую сначала он отверг, но уже через минуту обдумывал со всех сторон. А что если обратиться за помощью к отцу. Он знал, что Герман Владимирович обладает большим даром убеждения. Он много раз испытывал его силу на себе и видел, как она действует на других. Маловероятно, что эта проклятая девка сумеет противиться ему. Главное, чтобы родитель согласился.

В данном варианте Михаилу Ратманову смущало лишь одно обстоятельство — что придется все поведать отцу. И как он отнесется к этой истории, непонятно. Вполне может и заартачиться, пойти на принцип. Чем он становится старше, тем чаще с ним это случается. Раньше он не был столь принципиальным, ему, Михаилу Ратманову, кое-что известно об его не самых благовидных делишек. Нет, ничего такого уж слишком неприглядного он не совершал — не делал заказов на убийство противников и недоброжелателей, не брал огромных взяток, не содействовал наркотрафику. И все же в крайнем случае, можно напомнить ему пару историй из его прошлого, но которые не потеряли свою актуальность. В том числе и в плане судебного разбирательства. Хотя, конечно бы, очень не хотелось.

Когда Михаил Ратманов вошел в комнату отца, то застал его выходящим из душа. Из одежды на нем было только обернутое вокруг бедер полотенце.

— Миша, ты не вовремя, — сказал Герман Владимирович. — Если у тебя есть ко мне дело, давай немного попозже. Люблю беседовать с людьми после того, как обсохну.

— Папа, ты оденься. У меня разговор, не терпящий отлагательств. Важна каждая минута.

— Даже так. Тебе предлагают пост премьер-министра или поработать на американскую разведку. Выбирай второй вариант, он надежней.

— Поверь, папа, мне не до шуток. Ты одевайся, а я зайду через пять минут.

Когда через пять минут Михаил Ратманов снова вошел к отцу, тот уже сидел в кресле в брюках и тенниске и читал книгу. При виде сына он положил ее на журнальный столик.

— Что у тебя такого срочного? — спросил Герман Владимирович.

Сын сел рядом с ним в кресло.

— Папа, прошу тебя, только сохраняй спокойствие. История неприятная, но надо искать из нее выход. — Михаил Ратманов поведал о случившимся.

Выслушав, Герман Владимирович так долго хранил молчание, что сын забеспокоился, не понимая, что оно означает. От отца можно ожидать все, что угодно; возьмет и прямо сейчас позвонит в полицию и сдаст своего внука. Он уже стал жалеть о своей откровенности.

— Я его сейчас убью, — вдруг очень отчетливо проговорил Герман Владимирович.

— Папа! — воскликнул Михаил Ратманов, — не говори глупости. Да, Виталий совершил отвратительный поступок, но его уже не исправить. Нужно думать, как минимизировать последствия. Или ты хочешь, чтобы все узнали, что твой внук насильник.