Рената осознала, что после знакомства с Катей она еще меньше желает стать певицей. И раньше сомневалась в собственном предназначении, а теперь и подавно. Она давно откладывала под разными предлогами решение, но теперь это стало делать особенно трудно. В противном случае зависть и порожденная ею ненависть к этой девушке буквально испепелит ее душу. А она не желает бросать ее в топку этих ужасных чувств. Чтобы не оказаться под их властью, придется вернуться к наркотикам. А они только только разжали свои челюсти на ее горле. Нужно искать другой выход.

Рената погрузилась в размышления. Затем взяла телефон.

— Ростик, можешь зайти ко мне? — попросила она. — Если, конечно, ничем не занят.

Ростик пришел уже через пять минут. Он внимательно посмотрел на свою двоюродную сестру.

— Сестренка, ты чего такая смурная? — поинтересовался он.

— Есть причина. Мне нужна твоя помощь. Ты готов?

— Тебе помочь? Знаешь же, что всегда готов.

— Поэтому к тебе и обращаюсь. Я много думала, как мне дальше жить, чем заняться.

— По-моему все ясно, ты будешь певицей.

— Не буду, Ростик. Ты слышал, как поет Катя, и как пою я. На ее фоне я просто никто.

— Ты преувеличиваешь, то тоже ничего поешь.

— Вот именно, ничего. У меня очень средний голос. Таких пруд пруди. Я не стану дальше учиться пению. Я твердо решила.

— Неожиданно, — после короткой паузы произнес юноша. — И чем займешься?

— Для этого я тебя и пригласила. Я хочу участвовать в вашем движении вместе с тобой.

От неожиданности Ростик даже присвистнул.

— Ты понимаешь, чем это грозит? Каждого из нас вполне могут упечь в тюрягу. Зачем тебе это надо?

Ренате захотелось рассказать Ростику о том, что произошло с Катей, но она удержалась. Пусть это останется их семейной тайной.

— Я хочу, чтобы у нас в стране хоть что-то изменилось. Раньше я не обращала на это внимание, а теперь не могу. Когда я слышу, что люди, зараженные кингвирусом, не получают лечения, я понимаю, что так дальше быть не должно.

Какое-то время Ростик молчал.

— И как ты себя это представляешь?