— Мы сегодня же уедем отсюда, вернемся домой. Невозможно жить в доме, хозяин которого тебя ненавидит.
— Здорово! — обрадовался Ростик. — Я давно хотел смыться отсюда.
— Но это еще не все. — Азаров колебался, стоит ли сыну рассказывать о предложении француженке. — Мне Соланж сегодня сделала одно предложение.
— Соланж? — удивился Ростик.
— Она предлагает уехать нам из России.
— А она тут причем?
— Она считает, что если я заключу с ней что-то вроде фиктивного брака, это обезопасит меня, власть не посмеет меня преследовать. Она предлагает переселиться во Францию или в Штаты. А может, и куда-то еще. Мир велик.
Ростик нахмурился.
— Папа, ты это всерьез?
— Соланж говорила абсолютно серьезно.
— Не знаю, как ты, а я никуда не поеду. Я останусь здесь. Если ты считаешь, что можно все тут бросить, перестать бороться с этой преступной властью, то это твое личное дело.
Азаров почти не сомневался, что услышит от сына подобный текст. Просто надо знать его характер. Конечно, можно было бы пересказать ему тот самый разговор со своим бывшим соратником, но он не произведет на него никакого впечатления. Возможно, лет через десять или пятнадцать, но не сейчас.
— Я тебя услышал, — сказал Азаров.
— И что ты решил?
— Ничего. Точнее, все останется по-прежнему.
Он увидел, как облегченно вздохнул Ростик.
— А когда мы уезжаем? — спросил он.
— Думаю, к вечеру. Нужно проститься с отцом, да и со всеми остальными.
— Я понимаю, — кивнул головой Ростик. Он было хотел сообщить, что с ними, скорее всего, отправится и Рената, но решил, что скажет об этом позже, перед самым отъездом. Отец станет уговаривать не брать с собой ее. — Тогда я начинаю собираться.