П е ш е л ь. Моголь-гоголь… Будет пунш, будет пунш, тень Яковлева-господина!
П у ш к и н. А я знаю, как его делают!
П е ш е л ь. Есть разный пунш. Пунш шотландский, пунш а-ля ромэн, стальной пунш и пунш шведский, замороженный и горячий. Тень господина Илличевского, зажигайте спиртовку. Тень Яковлева, откупоривайте вино! У нас будет горячий, винный… О, тень Кюхельбекера, тень Кюхельбекера, не наступайте мне на ноги…
Все суетятся. Яковлев повязал полотенце, наподобие поварского колпака, засучил рукава, повязал из другого полотенца фартук. Пылает спиртовка. Пешель колдует над тазом, напевая игривую арию Жоконда из популярной в те годы комической оперы Изуара.
Все суетятся. Яковлев повязал полотенце, наподобие поварского колпака, засучил рукава, повязал из другого полотенца фартук. Пылает спиртовка. Пешель колдует над тазом, напевая игривую арию Жоконда из популярной в те годы комической оперы Изуара.
Апельсинчики! Коричку! Сахар! И сдобрим аракой…
И л л и ч е в с к и й. Ух, запах какой!..
Д е л ь в и г (лишь один бездельничает, развалясь на кровати). Приди, сорви с меня венок… Прелесть! Какое нежное прощание с музами любви!..
(лишь один бездельничает, развалясь на кровати)
К ю х е л ь б е к е р (черпая большой ложкой кипящее вино, разливает его по бокалам). Тираны мира, трепещите! Какое грозное предзнаменование! Ну, Пушкин…
(черпая большой ложкой кипящее вино, разливает его по бокалам)
П е ш е л ь. Тень, тень, бога ради, не так громко…
Пушкин нежно обнимает его.
Пушкин нежно обнимает его.
Д е л ь в и г (встал, с бокалом). Ура! Дадим же клятву друзья! Ежегодно девятнадцатого октября, в день открытия лицея, мы будем собираться. То будет дружеская складчина, веселое пиршество вечных студентов! Франц Осипович, — вы с нами. И даже тогда, когда на земле останется хоть один из нас, все равно, пусть пирует один — в нашу честь, поминая каждого!
(встал, с бокалом)