П р о х о р (Владимиру Ильичу). В понимании совести, как бы это сказать, без них, вроде как без гнуса в тайге, не обойтиться, не проехать, одним словом, как это говорится, не пройтить, тьфу… А я вам дудочку выстругал и песенку подходящую знаю. Во-от… (Тихонько проиграл мелодию и тихонько пропел.) «А я мальчонка хитренький, прикинусь сиротой…»

В л а д и м и р  И л ь и ч (веселясь). Да? Хитренький?

П р о х о р. «Где сад густой с малинником и пенье соловья, и путь туда хоть длинненький, но буду там и я…»

В а с е н а. Рехнулся совсем! Слышь, они уезжают от нас, вольная им вышла, слава те, а ты с дудочкой… (Владимиру Ильичу.) Куда ж вы, коли не секрет?

В л а д и м и р  И л ь и ч. Не секрет. Я — неподалеку от Питера, а она — в Уфу.

В а с е н а. Снова опять врозь?

В л а д и м и р  И л ь и ч. Пока врозь.

В а с е н а. О-ох!

П р о х о р. Мобыть, это мельник клепает, язви его?..

В а с е н а. Проше все мельник чудится.

П р о х о р. Нет у его весов в нутре, вот о чем думаю.

В а с е н а. Оседайте уж вы поскорей, Владимир Ильич, пора уж, как все люди.

В л а д и м и р  И л ь и ч. Попробуем, попробуем, как все люди.

П р о х о р. Без весов — как это можно?

В а с е н а. И там, где поспокойней, Владимир Ильич. Я так скажу — дом поставьте. Надоело небось по чужим-то дворам мыкаться?

В л а д и м и р  И л ь и ч. Э, нет, весы не те.