Начинается «юбилейный трип» с весьма мощного прихода: с ориентировки для сотрудников ППС.

«Нос крупный, мясистый, на переносице – две поперечные складки. Брови кустистые, почти черные, с редкой проседью. Глаза темно-бурые, радужка мутная, белки желтоватые, со слюдяным блеском. Подглазные мешки землистого цвета. Кожа на щеках ноздреватая, местами в крупных оспинах…».

Перед нами результат разглядывания пожилым человеком себя в зеркале трельяжа. Не вставая с кровати, лишь «приподнявшись на локтях», сам товарищ Сталин изучает свое отражение. Я очень обрадовался – наконец-то даже зоологические ненавистницы «усатого тирана» признают – сталинский взор был предельно остр и ясен до глубокой старости вождя. Сам я и с монитора буковки не всегда разбираю, всегда тяну по-черепашьи шею поближе к экрану. А придай мне положение «приподнявшись на локтях» да заставь чего разглядеть в трельяжном зеркале, до которого минимум несколько шагов – скорее всего, и себя-то не узнаю, только кряхтеть и багроветь от натуги буду. Но я и не Сталин, чего уж тут… И трельяжа у меня нет.

Кстати, авторесса нам сообщает о сталинском трельяже дополнительную важную информацию:

«…был изготовлен по специальному заказу в мастерской Казанского оптико-механического завода и отражение давал особое, глубинное: в каком бы из углов комнаты человек ни находился, в зеркалах он полностью обозревал помещение и себя в нем с головы до пят в каждой из трех массивных граненых створок».

Ну разве что ви-фи с блупупом не было в трельяже, остальное все работало на совесть – давало граненую глубину. Шах и мат тем, кто утверждает, что Яхина очерняет Казань и казанцев. Вон какие створки делают, с нескольких метров все ноздреватости и слюдяные блески углядишь. Вся проседь в ноздрях видна будет. Надо заметить, к слову «проседь» Яхина питает милую женскую слабость – на первой же странице, помимо редкой бровной проседи, у нее будет еще густая проседь в волосах головы и пожелтевшая проседь усов. Не у самой Яхиной, конечно, а у ее героя – товарища Сталина.