«На малорусском языке, – говорит Алексеев, – она не сумеет выразить понятий, доступных современному интеллигентному человеку; всякий образованный малоросс в совершенстве знает русский язык и без труда может пользоваться русской литературой. Что сказали бы вы о человеке, который в наши дни вздумал бы перевести на малорусский язык, ну, хоть бы сочинения Щедрина, Левитова, „Социологию“ Спенсера, „Геологию“ Ляйеля?.. Вы назвали бы его сумасшедшим»[293].

«На малорусском языке, – говорит Алексеев, – она не сумеет выразить понятий, доступных современному интеллигентному человеку; всякий образованный малоросс в совершенстве знает русский язык и без труда может пользоваться русской литературой. Что сказали бы вы о человеке, который в наши дни вздумал бы перевести на малорусский язык, ну, хоть бы сочинения Щедрина, Левитова, „Социологию“ Спенсера, „Геологию“ Ляйеля?.. Вы назвали бы его сумасшедшим»[293].

Ошибка украинофилов заключается, по мнению Алексеева, в том, что они преувеличивают значение национальных отличий. Они не понимают того, что в наше время существование или исчезновение этих отличий «ни малейшим образом не влияет на развитие и удовлетворение коренных, существенных духовных и материальных нужд человеческой личности… Тот путь, на который стало человечество, овладев паром, электричеством, книгопечатанием, фатально, неизбежно ведет к уничтожению национальных различий, к слитию национальностей в одно целое».

Вот почему Алексеев полагает, что «возрождение малорусской народности вовсе не нужно». Мало того, оно даже вредно. Оно идет вразрез с направлением нашей эпохи. «Украинофильство – движение ретроградное, оно стремится вернуться вспять, не обращая внимания на нужды жизни и на ход событий»[294]. Оно отвлекает здоровых и мыслящих людей от «служения тем великим задачам, которые поставлены перед нами историей и которые требуют всего нашего внимания»[295].

Статья Алексеева – яркий пример той путаницы, которая царила в головах народников, – или, по крайней мере, части их, – относительно национального вопроса. Вслед за Прудоном, отрицавшим национальный вопрос «во имя социальной революции» и на этом основании занявшим в 1863 г. враждебную позицию по отношению к происходившему тогда польскому восстанию, Алексеев пытается критиковать украинофилов с точки зрения «интернационализма», доказывая, что принцип национальности потерял в настоящее время всякое значение. Алексеев не понимал того, что «во всем мире эпоха окончательной победы капитализма над феодализмом была связана с национальными движениями»[296], что на известном историческом этапе национальное движение, влекущее за собою поднятие культурного уровня угнетенных народностей, является фактом, способствующим «свободной и широкой группировке населения по всем отдельным классам»[297].