Ошибка Алексеева неслучайна, как неслучайной была и ошибка Прудона. Эта ошибка характерна для общественного класса, выразителем интересов которого они выступали. Мелкие товаропроизводители, занимая промежуточное положение в современном обществе, по самой природе своей осуждены на постоянные колебания между лагерем буржуазии и лагерем пролетариата, между революцией и реакцией, между интернационализмом и национализмом. Вот почему в аргументации Алексеева наряду с интернационалистическими нотками порой нам слышен голос великорусского шовиниста. В эпоху первой нашей революции многие доводы, приведенные Алексеевым против украинофильства, были почти дословно повторены великорусскими реакционерами и националистами. Они, подобно Алексееву, рассматривали украинское движение как пустую выдумку кучки интеллигентов и уверяли, что возрождение украинского народа немыслимо и «никому не нужно».

3

«Внутреннее обозрение» Кривенко, статья Оранского-Златовратского, ответ Алексеева критикам «Русского богатства» познакомили нас с общей установкой, которой придерживался этот журнал. Мы видели, что это был орган «последовательных народников», ставивших себе в особую заслугу «преимущественное народолюбие». Мы видели также, что эти последовательные народники вынуждены были отойти в весьма важном вопросе о значении политической борьбы от старой позиции правоверного народничества. Наряду с этим мы убедились, что такой отход давался «последовательным народникам» нелегко. Старые взгляды до некоторой степени продолжали сохранять над ними власть, и это сказалось на направлении их журнала как в публицистической, так и в беллетристической его части.

Беллетристика «Русского богатства» занята преимущественно изображением крестьянской жизни; причем изображение это носило специфический характер. Про руководителей этого журнала можно в общем повторить то, что Плеханов однажды остроумно сказал про народника вообще: «Он твердо убежден, что беллетристика должна дать ему лишний случай поблагодарить историю за счастливую самобытность русского народа»[298]. У беллетристов «Русского богатства», как и вообще у беллетристов-народников, преобладают, говоря словами того же Плеханова, «кисло-сладкие изображения исконных, вековых добродетелей крестьян-общинников»[299]. Народники «Русского богатства» убеждены в том, что деревня воспитывает в крестьянине особое чувство братской солидарности, недоступное для других общественных классов. Крестьянин, перенесенный в условия городской жизни, на фабрику и завод, утрачивает это мирское чувство и поддается «разлагающему влиянию индивидуализма».