Форрест вышел из-под деревьев, и Моз последовал за ним, даже не взглянув в нашу сторону. Было ясно, что его тревожит что-то глубоко личное, и я понадеялся, что его обычная приветливость все еще при нем.

Когда они ушли, я сказал:

– Почему вы с Форрестом? Разве ты не боялся, что он собирается сдать нас?

– Он ждал нас, Оди, – сказала Эмми. – Когда мы приплыли сюда по реке, он подал нам знак. Альберт не хотел приставать, но Моз ясно дал понять, что мы это сделаем. Ночной Ястреб сказал, что присматривал за нами.

– Просто ждал здесь?

Альберт сказал:

– Он прочитал обо мне и змеином укусе, и ему все равно некуда податься. На самом деле его больше волновал Моз.

– Почему Моз?

– Думаю, потому что Моз сиу, как он.

– Нам показалось, что вчера ночью мы слышали, как ты играешь на гармонике, – сказала Эмми. – Но было темно, и Форрест сказал, что надо подождать утра и он пойдет искать тебя. Так нас не поймают. Он хороший, Оди.

– Что с тобой случилось, Оди? – спросил Альберт.

Я рассказал им все, за исключением нас с Мэйбет и поцелуев. Это драгоценное воспоминание принадлежало только мне. После этого день тянулся мучительно медленно, в основном потому, что теперь, когда я был в безопасности, я не мог думать ни о чем другом, кроме Мэйбет и Шофилдов, и беспокоился за них. Наконец я больше не смог этого выносить.

– Я должен вернуться, – сказал я Альберту. – Должен убедиться, что с Шофилдами все хорошо.

– Нам нельзя разделяться.

– Альберт, я вернусь, клянусь тебе.

– Нет.

Он попытался использовать властный голос, который всегда применял, но старый Альберт с железной волей до сих пор не вернулся.

– Я иду.

Я встал.

Альберт тоже встал, но медленно.