Она не стала запирать дверь, но меня не оставляло чувство – разве что вместо соломы у меня был матрас, – что чердак не сильно отличался от тихой комнаты в Линкольнской школе.

Глава шестьдесят первая

Глава шестьдесят первая

Ночью мне понадобилось в туалет. И опять я вместо того, чтобы спуститься в подвал и облегчиться среди пауков, открыл окно и пописал на старое каменное патио внизу, потом проспал до утра. Проснулся я поздно, и теперь мне нужно было облегчиться по-крупному, и открытое окно для этого не подходило. Я спустился по черной лестнице, как велела тетя Джулия, слыша женщин на кухне.

Подвал меня удивил. Он оказался совсем не гнездом ползучих насекомых, как я представлял. Комната была выложена плиткой, в ней ярко горел свет, и стояло устройство, о котором я слышал, но никогда не видел, – электрическая стиральная машина с катками для отжима. В Линкольнской школе одежду и белье стирали вручную трудами девочек-учениц. Мокрые вещи развешивали сушиться на улице на длинных веревках, даже в самые сильные морозы, отчего под конец работы девочки часто плакали из-за сильно замерзших пальцев на грани обморожения. В подвале у тети сушилки, сейчас пустые, стояли в три ряда. Я рассудил, что места на них достаточно, чтобы развесить все простыни со всех кроватей в доме. Нет необходимости вешать что-либо снаружи на морозе или в день вроде сегодняшнего и беспокоиться, что дождь все испортит.

К моему великому облегчению туалет был чистым, современным и в нем даже имелась небольшая душевая. Когда я вышел, Долорес закладывала стирку в бак стиральной машины. Она повернулась, лицо без косметики было по-прежнему хорошеньким. На самом деле даже лучше.

– Доброе утро, соня, – сказала она.

– Доброе.

Она оглядела мою одежду.

– Это когда-нибудь стирали?

– Очень давно.

– Я так и поняла по запаху. Если ты спал в этом, то, наверное, мне следует постирать и твою постель.

– Не спал.

– Снимай одежду, и я положу ее вместе с остальным.

– Мне больше нечего надеть.

Она улыбнулась, будто мой ответ показался ей нелепым, и сказала:

– Жди здесь, солнышко.

Через несколько минут она спустилась с розовым махровым халатом.

– Можешь ходить в этом, пока все не высохнет.

Я разделся в душевой. Долорес была не выше меня, и ее халат пришелся мне впору. Она взяла мою одежду и бросила в бак стиральной машины, который был наполнен горячей водой с мылом и уже трясся.